Новый тип и уровень самосознания современного человека связан со стиранием границ гендерно-возрастных, социально-классовых. Пропадает необходимость самоопределяться по признаку телесной однозначности, конкретности. Социальное оправдание существованию в структуре общества персонажа такого типа ведет художественное сознание к тому, что возникает необходимость описания мифологической истории мира заново, создания новой версии священного текста, где определяется тип, вид, параметры существования в современной игровой социальной среде человека.
Проблема кинотекста впервые рассматривается сквозь призму «установочного фильма», настраивающего исследовательское «зрение» поиска городского сверхтекста как текста культуры. Обнаруживается, как органично сюжет может вписываться в городские реалии. При этом большое значение уделяется как формам исторической памяти, так и пророческой функции исторического архива. Творческий и исследовательский диалог происходит в форме взаимного чтения автором города и городом автора.
Жанр кинофантастики — один из самых консервативных. Обыкновенно вместо прогнозов на будущее и альтернатив настоящему положению вещей мы имеем дело с калькой современного общества в камуфлирующем фантастическом интерьере. Коррелирует ли действительно фантастический нарратив с будущим временем? Как течет социокультурное время в сравнении с физическим? В каком виде возможны машины, порталы или коридоры времени? Зададимся этими вопросами, размышляя о природе фантастического события — как осуществления коллективных надежд, совпадения слоев времени, фантазии и реальности.
В статье рассматривается эстетика и содержательная сторона авантюрно-фантастических фильмов Жоржа Мельеса. Анализируется трансформация коммуникативной модели при переносе сценических фокусов в экранное произведение, деструкция симультанности непосредственного развития зрелища и его восприятия аудиторией, рождение комплекса бессилия и изоляции зрителя от происходящих фантастических событий в кадре. Автор подробно останавливается на мотиве «перемены участи», изменчивости фортуны и двойственности позиции персонажей, сыгранных самим Мельесом. Рассматриваются образы ящика иллюзиониста, заколдованной комнаты, пасти-утробы небесного тела, преисподней, космического пространства и их соотношение со средневековыми и барочными театральными декорациями. Также отмечаются отсылки к средневековому мышлению в восприятии вселенной и ренессансному мировидению — в универсализации образа театра. Делаются выводы о создании Мельесом первой экранной вымышленной вселенной и актуализации в его экранной эстетике ряда культурных традиций, связанных с иррационализмом, мистикой, романтическим сознанием.
В статье осмысляется специфика конструирования телесности в современных фильмах ужасов. Утверждается, что хоррор связан с репрезентацией боли, насилия, демонстрацией увечного тела. Вместе с тем в хорроре символически производится и монструозный образ Другого, чья инаковость визуально воплощена в чудовищном теле.
Статья посвящена проблеме репрезентации женских образов в отечественном кинематографе. Автор статьи выбирает для анализа традиционно маргинальный, но весьма показательный образ — образ проститутки и связывает типологию его репрезентаций с социально-культурной спецификой того или иного времени. Причем автор работы не просто механически исследует набор женских образов, отраженных кинематографом, а анализирует саму динамику изменения этих образов при переходе от одной исторической эпохи к другой. В статье дается широкий исторический обзор, берущий свое начало в дореволюционном кинематографе и заканчивающийся новейшим временем. Основной вывод, звучащий в статье, заключается в том, что все важнейшие социальнокультурные процессы, происходящие в обществе, совершенно однозначно и показательно находят свое отражение в системе репрезентации женских экранных образов.
В данной статье рассматривается специфика образа Бабы Яги с анализом функционального и внешнего контекста как ее мифологической, так и кинематографической природы. Мифологический персонаж обладает устойчивыми характеристиками, тогда как при переносе на экран устойчивость размывается и остается только узнаваемость. В тех фильмах, где роль Бабы Яги исполняли мужчины, она была более экстравагантна и разнопланова. В частности, самый известный исполнитель этой роли Георгий Милляр, шел от абсолютного мифического соответствия персонажа к его очеловечиванию и узнаваемости тех черт сказочной сущности, которые характерны для повседневной жизни женщины с определенными жизненными установками. Женщины-актрисы в основном наделяли свою героиню ипостасью бабушки, которая помогает детям разобраться в сложившейся ситуации. Баба Яга в современной кинематографической трактовке еще более далека от первоисточника, чем в советской киносказке, которая стремилась к литературности, потому что лишена амбивалентности.
В настоящей статье исследуются вопросы, связанные с дизайном научного произведения. Автор представляет авторскую дефиницию этого понятия. В статье даются классификации видового многообразия дизайна научного произведения. Автор уделяет внимание жанру и формату научной статьи, выражающим целеполагание в ее создании. Автор обращается к вопросу о параметре сложности в дизайне научного произведения и вопросу о плане научного произведения.
Цикл публикаций подготовлен на основе учебно-наглядного пособия, адресованного студентам вузов, изучающим теорию и историю традиционного прикладного искусства, и представляет собой комплекс материалов для самостоятельной и внеаудиторной работы. В составе пособия вопросы и задания для исследовательской, художественно-творческой деятельности, информационные и справочные материалы, словари и списки литературы. Представленный теоретический и практический материал раскрывает основные аспекты бытования традиционного прикладного искусства России, логику развития, преемственные художественные и стилистические особенности языка его конкретных видов.
Статья представляет читательское восприятие крымского акцента на фоне других смысловых линий книги А.П. Люсого «Литературный киноглаз: Учебное пособие по опознанию кинопотенциала пространства и текста» (М.: ГИТР, 2019). Из наблюдений об оригинальном наложении авторского видения кинопоэтики на концептуальное представление Крымского текста рождается понимание нераздельности и взаимодействия всех граней осмысления пространственных феноменов. В то же время, выделяя крымскую линию книги, работа констатирует важнейшие вехи познавательного и методологического восхождения автора в русле онтологической исследовательской поэтики.
Рецензия представляет собой режиссерскую рефлексию по поводу книги Александра Люсого «Литературный киноглаз: Учебное пособие по опознанию кинопотенциала пространства и текста» (М.: ГИТР, 2019). Рецензент показывает, каким образом автор книги на основании своего преподавательского опыта раскрывает ключевые моменты взаимодействия кинематографа с литературой и историей — сквозь призму кинотекста. Из наблюдений над оригинальными наложениями авторского видения кинопоэтики на концептуальное представление текстов культуры рождается понимание взаимодействия разных граней осмысления пространственных феноменов в кино. Книга помещается рецензентом в общеевропейский культурный контекст, что в свою очередь позволяет уточнить особенности российского постмодернизма в его актуальных и потенциальных изводах и ресурсах. Холистский «поток сознания» автора дает основание рецензенту увидеть дальнейшую перспективу киновидения в контексте медленного изменения теории культуры как таковой.