Эмоциональный интеллект необходим матери для полноценного взаимодействия с ребенком. Развитый эмоциональный интеллект является одним из необходимых качеств гармоничной личности, однако в несовершеннолетнем возрасте эмоциональный интеллект находится в стадии формирования. С целью оценки эмоционального интеллекта юных мам было проведено эмпирическое исследование с применением теста Н. Холла. Значимые различия между контрольной и экспериментальной группами установлены по шкалам «эмоциональная осведомленность», «эмпатия» и «интегративный показатель». В обеих группах недостаточно развито управление собственными эмоциями, качественных различий по данной шкале нет. Самомотивация и управление эмоциями других находятся на схожем уровне. Отдельные показатели развития эмоционального интеллекта у юных мам выше, чем у сверстниц, о чем свидетельствует интегративный показатель. Вместе с этим значение данного показателя демонстрирует неокончательное формирование эмоционального интеллекта, основной причиной чему является несовершеннолетний возраст.
Инсульт во время беременности представляет собой уникальный патофизиологический процесс, который требует целенаправленного изучения. До настоящего времени достоверная оценка потенциального риска острого нарушения мозгового кровообращения, ассоциированного с беременностью, представляет достаточно сложную задачу. Обнаруженные новые факторы риска в сочетании с базисными факторами позволят клиницисту выявить у беременной индивидуальные риски и разработать эффективную программу профилактики цереброваскулярной патологии во время беременности.
Акромегалия — нейроэндокринное заболевание, которое возникает в результате хронической секреции аномально высоких уровней соматотропного гормона (СТГ), что приводит к увеличению продукции инсулиноподобного фактора роста-1 (ИРФ-1). В большинстве случаев причиной акромегалии является СТГ-секретирующая аденома передней доли гипофиза. Гиперсекреция СТГ и ИРФ-1 приводит к мультисистемному заболеванию, характеризующемуся изменением внешности пациента, и множественным коморбидным (сопутствующим) осложнениям. Основными осложнениями акромегалии являются сердечно-сосудистые заболевания и злокачественные новообразования, при этом у 40 % пациентов имеется мутация в α-субъединице Gsp-белка. Считается, что соматическая мутация в α-субъединице рецепторного Gsp-белка (Gsр-онкогена) приводит к постоянной структурной активации аденилатциклазы с аккумуляцией цАМФ в соматотрофах, что вызывает пролиферацию опухолевых клеток с гиперпродукцией гормона роста. Ежегодная заболеваемость составляет 3–4 случая на миллион населения. Смертность при акромегалии в 2–3 раза выше, чем в популяции. В силу коварного и медленного развития клинических проявлений акромегалия часто остается невыявленной в течение многих лет. Кроме того, при поздней диагностике акромегалии выявляют макроаденомы у большинства пациентов, которым следует начинать незамедлительное лечение. Общая цель лечения — добиться нормализации уровня ИРФ-1 в крови, поскольку это приводит к снижению смертности до популяционного уровня. В настоящее время применяются три основных метода лечения (хирургический, лучевой и медикаментозный). Одним из наиболее эффективных и быстрых способов достичь ремиссии акромегалии является хирургическая аденомэктомия гипофиза.
За период 2002–2016 годов в отделениях нейрохирургии № 1 и 2 прооперировано 95 больных с МПГМ. Из них 51 (53,7 %) мужчин и 44 (46,3 %) женщин. Основная часть (67,4 %) больных имели МПГМ в возрасте от 41 до 60 лет. У 52 (54,7 %) оперированных больных с одиночными МПГМ метастатические узлы удалены полностью, по локализации наиболее частой являлась теменная (42,3 %) и лобная (30,8 %) доли. При наличии множественных (от 2 до 4-х) МПГМ оперировано 43 (45,3 %) больных и чаще всего поражалась височная (32,6 %) доля головного мозга (ГМ). Наиболее частой локализацией первичной опухоли при МПГМ отмечен рак легкого — у 43 (57,3 %) и частой морфологической структурой установлены метастазы аденокарциномы у (35,8 %) больных.
Ведущее место среди опухолей головного мозга занимают аденомы гипофиза (АГ) — они составляют 15 %. В клинической картине аденом гипофиза общемозговая, нейроэндокринная симптоматика, неврологические расстройства нередко сочетаются с психическими нарушениями. Эмоциональные расстройства среди этих нарушений занимают значимое место и встречаются до 80 % пациентов. Особенности в диагностике патологии эмоций у пациентов имеются при аденомах гипофиза. Первая — эмоциональные расстройства часто маскируются на втором плане симптомов опухоли (зрительных нарушений, дисметаболических, общемозговой симптоматики и других). Но может быть и наоборот, когда эмоциональные расстройства являются первыми проявлениями болезни. Вторая — эмоциональные нарушения у больных с аденомами гипофиза имеют сходство в проявлениях с расстройствами при других заболеваниях, и пациенты могут оказаться на лечении у других врачей. Третья — нередко эмоциональные нарушения выступают как компоненты более сложной психопатологической органической симптоматики в структуре амнестических и галлюцинаторно-бредовых синдромов, расстройств сознания, распада личности и других. Четвертая — самоопросники для диагностики эмоциональных нарушений использовать спорно. Это подтверждается тем, что до 80 % пациентов с различными опухолями диэнцефальной области имеют эмоциональные, мотивационные и личностные нарушения с недостаточным осознанием своей болезни, некритичностью к своему состоянию и ситуации. Аденомы гипофиза подразделяются в зависимости от гормональной активности. При гормонально-активных опухолях эмоциональные нарушения встречаются от 30 до 60 %, при гормонально-неактивных — до 6 %. Специализированное психотропное лечение используется для лечения эмоциональных расстройств. Врачом-психиатром / нейропсихиатром рекомендуется нейрофармакотерапия в зависимости от имеющихся симптомов / синдромов и степени их выраженности. Эмоциональные расстройства имеют значимое место в клинической картине аденом гипофиза, различны по своим проявлениям. Органический генез эмоциональных нарушений необходимо дифференцировать с реактивными состояниями, обострением преморбидных особенностей развития личности, эндогенностью и схожими нарушениями при других заболеваниях. Дифференцированная оценка эмоциональных нарушений позволит вовремя оказывать необходимую помощь пациенту, определять тактику ведения и маршрутизацию. Адекватная нейрофармакотерапия позволит повысить эффективность восстановительного лечения после хирургии, улучшит «качество» жизни пациентов с аденомой гипофиза.
В статье представлены основные диагностические критерии и особенности клинического течения рубцово-спаечных процессов после проведенных операций на спинном мозге и его структурах, которая является одной из частых послеоперационных причин появления болевого синдрома, нарастания неврологической симптоматики и повторных оперативных вмешательств. В настоящее время, несмотря на значительное совершенствование нейровизуализационных методов диагностики, вопросы дифференциального диагноза опухолей спинного мозга с опухолеподобными заболеваниями остаются нерешенными. Описан клинический случай после операционного рубцово-спаечного процесса, имитирующего продолженный рост менингиомы на уровне Th 2–4 позвонков у 65-летней больной через 6 лет после операции.
В работе на основе клинико-эпидемиологического обследования выявлено 312 студентов медицинского университета и 257 студентов технического университета с предболезненными расстройствами психопатологического характера, установлены достоверные различия по тяжести, форме проявлений, частоте встречаемости данных расстройств в двух группах студентов. Авторы приходят к заключению, что подобные различия обусловлены особенностями обучения в вузах разных профилей.
В статье освещены современные направления нефармакологической терапии психических расстройств у беременных с ВИЧ-инфекцией. Представленные данные отражают актуальное состояние исследований, которые проводятся в этой области.
Расстройства пищевого поведения имеют широкое распространение среди населения и лиц с пограничными психическими расстройствами. Одним из них является орторексия — болезненная приверженность к употреблению «здоровой пищи». Имеется несколько тестов-опросников для диагностики нервной орторексии (далее — НО), один из них — ORTO-15 был переведен на русский язык, но не был адаптирован. Целью исследования стало создание русскоязычной адаптации теста ORTO-15. Оригинальный текст теста ORTO-15 на английском языке, опросник НО Бретмена, опросник НО Saljoughian M., клинические критерии НО. С целью адаптации оригинальный текст с английского был переведен на русский язык, а затем вновь на английский разными переводчиками, проведено сопоставление и согласование психологического смысла отдельных вопросов. Вопросы оригинального теста были уточнены, некоторые заменены утверждениями, соответствующими клинике НО. Валидизация теста проводилась по результатам тестирования 180 студентов медиков и 324 пациентов отделения пограничных состояний. Изучались внутренняя согласованность (альфа Кронбаха), ретестовая надежность, чувствительность, специфичность и прогностическая ценность теста, а также проводился корреляционный анализ со шкалой SCOFF, тестом ЕАТ-26 и DEBQ. Адаптированный нами русскоязычный вариант теста ORTO-15 показал высокую согласованность вопросов (альфа Кронбаха — 0,916) и стабильные цифры скрининг-диагностики НО, подтвержденные клиническим методом. Ретестовая надежность — r = 0,832, p = 0,000000. У пациентов с пограничными психическими расстройствами НО выявлена у 13,9 %. Тест показал удовлетворительную чувствительность (91,3 %) и высокую специфичность (98,9 %), а также предсказательную ценность положительного (93,3 %) и отрицательного (98,6 %) теста. Диагностическая ценность теста составила 97,8 %. В связи с высокой валидностью и ретестовой надежностью адаптированный нами русскоязычный вариант теста ORTO-15 может быть рекомендован для скрининговых обследований на НО.
