Происходящая в современном мире цифровая трансформация общества, которая осуществляется на глобальном уровне, предъявляет свои особые требования к интеллектуальному потенциалу личности. Первая попытка учесть эти требования в стратегии развития системы образования была сделана российскими учеными в 1996 г. на II Международном конгрессе ЮНЕСКО «Образование и информатика», который состоялся в Москве на базе МГУ им. М.В. Ломоносова. Участниками этого конгресса стали правительственные делегации из более 100 стран мира. При этом 50 из них представили свои национальные доклады по проблеме: «Информационные технологии и политика в сфере образования». Представила свой доклад по этой проблеме и Россия. В нем содержалось новое и достаточно радикальное предложение — разработать и внедрить на всех уровнях системы образования новый общеобразовательный курс «Фундаментальные основы информатики». Этот проект был поддержан участниками конгресса и получил название «Информатика-2000». Это: «Социальная информатика» и «Философские основы информатики». Автор показывает, что этот конгресс впоследствии стал отправной точкой для развития исследований интеллектуального потенциала личности в условиях цифровой трансформации общества.

Автор рассматривает сложную проблему различения здоровья и болезни по отношению к человеку, показывает, что два эти противоположные состояния, как правило, определяются друг относительно друга. Здоровый в одном из своих значений — это не больной, а больной — не здоровый. Кроме того, здоровье — норма, а болезнь — отклонение от нее. В статье сделана попытка на основе процедур проблематизации, осуществленных М. Фуко, на основе собственных размышлений выделить признаки первого и второго состояния.

Автор рассматривает основные этапы становления культурологии как науки, выделяя те особенности этой науки, которые объявляли атрибутивными именно ей; анализирует то специфическое, что отличает культурологию от наук, родственных ей и генетически с ней связанных; выявляет то особенное, что выделяет науку о культуре от всех иных наук. В статье культурология представлена как наука, не просто изучающая культуру, но обладающая собственным, достаточно специфичным инструментарием, наиболее значимыми воплощениями которого являются осуществление культурного моделирования и выявление факторов культурной динамики. Автор рассматривает культурологию как науку, соответствующую постклассической эпистемологии. Это определяет и ее предмет исследования, и инструментарий. Автор прослеживает историю этой науки от неокантианцев и философии жизни — к советским исследованиям 60–80-х гг. XX в.

В статье культура осмысливается как социальная система. Это обусловлено тем, что все многообразие функций культуры, так или иначе, связано с одним главным системообразующим фактором. Культура как особый феномен человеческого существования проявляет себя только тогда, когда жизнедеятельность людей принимает групповой характер и между ее участниками возникает системное взаимодействие. Культура — это наиболее общая манифестация норм группового существования людей и их социальной коммуникации. Однако автор показывает, что война, насилие, преступность и т.п. — это тоже формы группового взаимодействия и коммуницирования, и весьма распространенные. В общественных науках уделяется внимание и «культуре насилия», поскольку она тоже имеет социально организованные и нормативные формы. Однако в данной статье автор обращается к культурологии, изучающей в первую очередь конструктивные и нормативные образцы коллективного взаимодействия и коммуницирования, обеспечивающие его позитивные, созидательные, а не разрушительные результаты. При этом культура рассматривается как исторически сложившийся способ жизнедеятельности людей, который обеспечивает конструктивный и позитивный социальный результат их групповой активности.

Русские религиозные философы пытались понять характер и предсказать судьбу России, апеллируя к божественному знанию, силе и спасительной функции образа Софии-Премудрости. В эпоху модерна это же восприятие женщины и женского осмыслялось в теоретических трудах, художественных произведениях и жизнетворчестве богемной среды Серебряного века, переживавших эсхатологические настроения и осмыслявших судьбу России и мира в целом через обращение в том числе к античному мифу и роли женского начала в теории андрогинизма. Наконец, построение советской идеологической системы в существенной степени опиралось на миф и на всех этапах включало в себя апелляцию к женской образности, основанной на архетипических представлениях. В статье автор обращается к понятиям мифа и архетипа как методологической основе, позволяющей осуществлять классификацию женских типов и определять символическое содержание женской образности. Помимо теоретических обоснований данных категорий в мифологическом направлении культурологии, теории психоанализа, мы обращаемся к их функциональной стороне, позволяющей выявлять и изучать миф в искусстве и культуре в его диахроническом плане. Автор показывает, что образы Матери, Героини, Роковой женщины, которые явно обозначаются в отечественной культуре рубежа XIX и XX вв., наиболее отчетливо могут быть выявлены в рамках мифологического подхода.

Автор показывает, что гомеостаз — как динамическое постоянство состава и свойств внутренней среды и устойчивость основных физиологических функций организма — приносит каждой личности эмоциональную комфортность, ощущение внутренней стабильности, проживаемое чувство спокойствия и достигнутого успеха. Он как ничто другое выражает в качестве природной цели стремление организма именно к такому состоянию, когда все происходящее в организме находится в состоянии гармонического единства и соответствия, когда нет никакой необходимости в устранении чего-либо или в особой концентрации усилий, требующей и создающей дискомфортную напряженность. И не случайно известный психолог У. Кеннон считал состояние гомеостаза проявлением «мудрости тела». Испытывая потребность в удовлетворении той или иной потребности, что неодолимо приводит к изменениям, организм как целостность стремится сохранить или создать гомеостазное «статус-кво» и не то что задержать развитие вообще, а удержать как можно дольше наступившее гомеостазное состояние. И именно оно является определенным, столь необходимым организму этапом достигнутой развитости. С этих позиций, в качестве определенной методологии, автор рассматривает противоречие между теориями репродуктивного и развивающего обучения.

Развитие культуры массовых коммуникаций открыло возможности семиотики для создания, конструирования образа, для анализа существующих, текущих образов. Сегодня можно говорить о технологии анализа и конструирования образов. Архитекторы коммуникаций видят в семиотике науку о знаках, их создании, восприятии, науку, способную усилить само влияние массовых коммуникаций. Авторы показывают, чем смогла семиотика привлечь их. Прежде всего пониманием того, что любые объект, событие, понятие, любая сущность имеет свой образ, он же знак. «И знак мне явился» — выражение из библейской притчи. Если следовать Ф. де Соссюру, одному из основоположников семиотики, то эта наука стоит на единстве и взаимодействии объекта и знака, ему соответствующего; объекта как означаемого (некой вербальной сущности, некоего объекта, понятия) и знака, выраженного в определенной форме, как означающего. В статье проанализированы знаки социальной реальности и разобран сам метод подобного анализа, включающий выделение объекта, предмета, плана содержания и плана выражения, смысл знака-образа и т.п. Статья может быть полезна в методическом и методологическом плане всем тем, кто занимается как теорией языка и семиотикой, так и работающим и обучающимся в сфере связей с общественностью и массовых коммуникаций.

Китайские культурные концепты, содержащие партиципации к миру природы, распределились следующим образом. Концепт «Природа» — 2 ККФ. Концепт «Мир» — 3 ККФ. Концепт «Земля» — 13 ККФ. Концепт «Водные ресурсы» — 24 ККФ. Концепт «Небо» — 25 ККФ. Концепт «Пустота, отверстие» — 7 ККФ. Концепт «Горы» — 15 ККФ. Концепт «Драгоценные камни» — 6 ККФ. Концепт «Стороны света» — 5 ККФ. Концепт «Путь» — 7 ККФ. Концепт «Цвет» — 23 ККФ. Концепт «Тень» — 5 ККФ. Концепт «Время. Смена дня и ночи» — 7 ККФ. Концепт «Времена года» — 8 ККФ. Концепт «Температура» — 7 ККФ. Концепт «Ветер» — 29 ККФ. Концепт «Звук» — 2 ККФ. Концепт «Огонь» — 9 ККФ. Концепт «Растения» — 35 ККФ. Концепт «Животные» — 65 ККФ. Концепт «Птицы» — 17 ККФ. Концепт «Насекомые, рыбы, рептилии» — 14 ККФ. Большие числовые показатели концептов «Водные ресурсы», «Земля», «Небо», «Цвет», «Животные» и «Насекомые, рыбы, рептилии» образованы по принципу сложения сразу же нескольких более мелких субконцептов (разновидностей водных ресурсов, разновидностей небесных тел, различных цветовых оттенков, видов животных, растений, рыб и рептилий).

The development of the culture of mass communications opened up the possibilities of semiotics for creating, constructing an image, and analyzing existing, current images. Today we can talk about the technology of analysis and construction of images. Communication architects see in semiotics the science of signs, their creation, perception, a science that can enhance the very influence of mass communications. The authors show how semiotics was able to attract them. First of all, the understanding that any object, event, concept, any entity has its own image, its sign. “And an omen appeared to me” is an expression from a biblical parable. If we follow F. de Saussure, one of the founders of semiotics, then this science stands on the unity and interaction of the object and the sign corresponding to it; object as a signified (a certain verbal entity, a certain object, concept) and a sign expressed in a certain form as a signifier. The article analyzes the signs of social reality and analyzes the very method of such an analysis, including the selection of an object, subject, plan of content and plan of expression, the meaning of a signimage, etc. The article can be useful in methodological and methodological terms to all those who are involved in both the theory of language and semiotics and those who work and study in the field of public relations and mass communications.