О чем бы ни говорил художник, он говорит о своей земле, питающей творчество любого мастера. Вглядываясь в памятники истории и культуры, мы особенно остро чувствуем связь времен, единство человеческого гения, осознаем свою ответственность перед прошедшим и будущим. Сегодня города спесиво соревнуются в степени комфортности, «навороченности» в самых разных областях и люди постепенно перестают думать о том, что человечество выжило только благодаря тому, что его кормила, спасала, согревала земля. Даже тот факт, что завершив свой жизненный путь, человек возвращается к земле, очень символичен и торжественен.
Палех… Здесь исконное земледелие и хлебопашество и всегда связанная с ними патриархальность нравов уживались с очень развитым традиционным ремеслом иконописания. Палех вообще долго сохранял крестьянский уклад быта. Все изменила революция и крестьянин-иконописец стал мастером лаковой миниатюры.
Льющаяся как песня, праздничная мажорность образов Палеха в 20‑е гг. проникнута ощущением жизни, ее созидательным пафосом. Вместе с тем творчество палешан того периода нередко подвергалось критике за архаизм формы и «глухость» к современности. Эта критика зачеркивала декоративную специфику палехского искусства, его традиции и всю природу условности декоративно-прикладного образа. Примитивным и недалеким критикам не дано было понять, что события современности отражались в произведениях художников через условный язык, образные обобщения, олицетворения и символы, выразительность которых достигалась пластическими средствами декоративной живописи. Сказочная узорчатость лаковых изделий тех лет проникнута духом времени, в котором все бурлило и кипело. Именно современность, наряду с традициями, стала источником романтизации и возвышенной приподнятости образов. Золотые поля, тонкие, плавно изогнутые фигуры жниц или пахарей, быстроногих троек, задушевная напевность русских песен, переходящая в молодецкую удаль, широкое раздолье веселых хороводов — все проникнуто чувством своей земли в чудесных лаковых миниатюрах, все звучит гимном красоте, труду, поэзии!