Современная практика зарубежных государств дает разнообразные примеры организации принудительной психиатрической помощи и ее правового регулирования. С момента возникновения специальные больницы для психически больных правонарушителей представляли собой, скорее, места изоляции, чем лечебные учреждения, где интересы обеспечения безопасности превалировали над терапевтическими потребностями пациентов и их гражданскими правами. Такие подходы закреплялись в национальном законодательстве, отмечались международными экспертами [6].
Начиная с 1970-х гг. в разных странах, а затем и на международном уровне положение стало меняться. К сегодняшнему дню общепризнано, что психически больные правонарушители должны содержаться в медицинских учреждениях и обеспечиваться необходимым лечением с реабилитационными мерами, ориентированными на их возвращение в общество и предотвращение повторных правонарушений. Ограничения прав человека и гражданских прав допускаются, но в рамках закона и в минимальной степени, обусловленной требованиями безопасности содержания таких пациентов. При этом наблюдается сближение психиатрической помощи, оказываемой в общем порядке, с психиатрической помощью психически больным правонарушителям в смысле стандартов качества и разнообразия терапевтических программ, ориентированных на различные психические расстройства.
За рубежом и в российском законодательстве различают несколько категорий правонарушителей, страдающих психическими расстройствами и нуждающихся в психиатрической помощи [1]:
1) лица, арестованные по подозрению в совершении преступления или обвиняемые на стадии до судебного разбирательства;
2) лица, оправданные по причине невменяемости или признанные неспособными предстать перед судом и направленные в этой связи на психиатрическое лечение; к этой же категории можно отнести и тех, кто был признан ограниченно вменяемыми и также был направлен на принудительное лечение;
3) лица, осужденные к уголовному наказанию преимущественно в виде лишения свободы (тюремного заключения).