Человек с древнейших времен был объектом философских размышлений. Так, в античной Греции знаменитый призыв у входа в храм Аполлона в Дельфах: «Познай самого себя!», — цепляющий человека до глубины души, так и остался нерешенным. Мыслители всех эпох, памятуя Закон соответствия Гермеса Трисмегиста: «Как вверху, так и внизу; как внизу, так и вверху. Как внутри, так и снаружи, как с наружи, так и внутри», — размышляли, что, познав себя, они также откроют для себя тайны Вселенной и станут более свободными от многих мирских направленностей своей натуры. Хотя истории развития западноевропейской философии почти три тысячи лет, и этот призыв: «Познай самого себя», — так и остался, и остается нерешенной актуальной проблемой не только для самого мыслителя, но и для всего человечества: оно (человечество) так и не обрело свою гармонизирующую суть, которая распространилась бы на весь остальной мир. Так и мыслитель остался для самого себя всего лишь объектом рефлексивного исследования, как и любой обыватель, который стремится в процессе жизнедеятельности решить для себя, хотя бы на элементарном уровне, проблемы смысла жизни. Мыслитель, весь разбитый на отдельные части диалектикой субъект-объектных отношений, так и остался не узнанным для самого себя. Пережив все это как состояние аномии, отдельные мыслители сделали вывод о том, что познание человеком самого себя, как и все другие философские проблемы, представляет собой открытую и не завершаемую проблему, которую каждый человек в повседневной жизни пытается решить лично сам, но для всего человечества преподнести готовое решение этой проблемы группой мыслителей совершенно нереально. Так, призыв античности: «Познай самого себя» и вопрос, поставленный позже уже Э. Кантом: «Что такое человек?», — так и остались не решенными.
Вся проблема заключается в том, что философия, как и наука, исключает исследование самой личности ученого, исследователя, его «жизненного мира». Она исследует все, кроме самого исследующего. В философии, когда мыслитель сталкивается с объектом (предметом мышления), это мышление полностью отделяется от него. В этом суть субъект-объектных отношений. «Рассмотрим, на какие части мыслитель, как субъект познания, делит сам процесс познания: первое — это субъект познающий, второе — это мир объектов, вещей, которые окружают субъекта познающего. Если этот субъект в целях самопознания движется к себе самому как самопознающий, то следующий за его познанием мир называется им миром мыслей. Это третье является тем, что обычно философы называют «внутренним миром». Но он никак не может быть внутренним, поскольку является внешним по отношению к субъекту познающему. Таким образом, есть два мира внешнего для субъекта познающего (мыслителя). Но и то, и другое — внешнее, поскольку то, что познает субъект познания как свой собственный мир, должно быть снаружи и определено субъект-объектным различением. Итак, так называемый «внутренний мир», чтобы быть познанным как объект, должен быть снаружи, он должен быть отличным от мыслителя. Внутренний мир человека как объект познания должен быть отличным от субъекта. Здесь не может быть и речи о действительном самопознании» [2, с. 66-67].