Проблема культурного пространства в последние годы весьма успешно разрабатывается в отечественной гуманитарной науке [5]. В культурологии, социологии, визуальной антропологии активно развивается подход, согласно которому культурное пространство рассматривается сквозь призму повседневности человека, предпочтение отдается исследованию деталей и мелочей, которые, как правило, находятся вне рамок «больших теорий». Так, исследователи современного города пытаются описать его через анализ переживания и проживания урбанистических мест, «отдавая предпочтение небольшим пространствам», выбирая для исследования «гибкую и подвижную аналитическую рамку» — «микроурбанизм» [2, с. 14–15]. Ценность данного подхода в том, что он утверждает возможность не только освоения жителями городского пространства, но и его изменения, «переписывания», обживания, «приручения», позволяя вскрыть зазор между официальным и неофициальными пластами городской культуры.
Исходными теоретико-методологическими посылками настоящего исследования стали:
1) понимание культурного пространства не как абстрактной физической величины, пространства вообще, пустого и непрерывного, но как среды обитания человека, наполненной смыслами, ставшей неоднородной, иерархизированной, имеющей «привилегированные точки, места, направления» [6, с. 104], границы, дифференцирующие сакральное и профанное, внешнее и внутреннее, центр и периферию, свое и чужое и т.д.;
2) строгое определение масштаба исследования, что является залогом его успешности, причем микрооптика в данной ситуации предпочтительна (очевидно, что исследование культурного пространства мегаполиса — цель сверхсложная как в теоретическом, так и в практическом плане, в то время как исследование культурного пространства конкретного вуза как в достаточной мере локализованного феномена — посильная для специалиста задача);
3) единица культурного пространства — место или локус, которыми могут быть не только пространственные объекты, но также ситуации, события, личности, высказывания и т.д.;