Статья поступила 13.07.2016 г
Россия испытывает бум новизны. В то же время, в обществе наблюдается повышенный интерес к традициям. В истории культуры границы между инновациями и традициями носят подвижно-условный характер. Каждая инновация может закрепиться в коде культуры и стать традицией. В свою очередь традиция в момент возникновения представляет собой инновацию. Существуют ретро-инновации, которые используют традиции как строительный материал. Византийское наследие — это совокупность прошлых и, не исключено, будущих инноваций. Это наследие присутствует в современной российской жизни. Кто имеет право претендовать на византийское наследие? Д. Д. Оболенский полагает, что это право есть у Греции, Болгарии, Сербии, Албании. С IX–X вв. право на византийское наследие получила Русь, а в позднее Средневековье — румыны. Определенное влияние Византия оказала на средневековую культуру венгров, чехов [6. С. 13]. Против термина «влияние» выступил Ю. М. Лотман.
В статье «Проблемы византийского влияния на русскую культуру в типологическом освещении» (1989) он предложил заменить термин «влияние» на термин «диалог». Оболенский соглашается с Лотманом, но считает, что для диалога необязательно равноправие сторон [6. С. 12]. А. Н. Слядзь называет Русь и империю в XI в. равноправными членами Византийского содружества. Акцентирует внимание на феномене русско-византийского пограничья в Крыму и Приазовье [10. С. 6–8]. Византийское наследие русским было трудно принять, учитывая раздражающую самоуверенность жителей империи. Суще ствовали ментальные различия. Например, в России правитель воспринимается как символический выразитель воли народа. В Византии с ее мозаичным населением такого не было. Косвенно отношение к византийскому наследию передает повышенный интерес к русско-греческому проекту Екатерины II. В логику модернизированной версии «Византия-2» вписывается деятельность культурно-национальной автономии российских греков. Код византийской культуры монологичен, что затрудняет формирование комплекса византийского наследия в диалогичном коде русской культуры. Однако механизм согласования инноваций и традиций в кодах этих культур был сопоставимо неразвит.