ВВЕДЕНИЕ
Социально-психологический подход к пониманию различных видов безопасности, в том числе личности, позволяет:
1) сформулировать понятие, структуру и стадии обеспечения безопасности;
2) выявить конфликтогенные, кризисогенные, т. е. социальные, факторы, влияющие на уровень безопасности;
3) проанализировать и определить механизм воздействия внешних и внутренних угроз;
4) обосновать социально-психологические технологии обеспечения безопасности.
В этом контексте безопасность представляет собой систему действий субъектов путем использования различных средств и технологий в целях выявления (диагностирования), идентификации и ликвидации внешних и внутренних угроз, оказывающих деструктивное воздействие на объекты безопасности в целях обеспечения их надежного функционирования или сохранения на основе минимализации рисков для них.
АКТУАЛЬНОСТЬ ПРОБЛЕМЫ
Существует прямая связь между уровнем безопасности личности и ее самоактулизацией. При низком уровне обеспеченности безопасности личность не может реализовать свои возможности. И наоборот: личность в состоянии безопасности способна практически максимально самореализовать свое «я», свой потенциал, т. е. самоактуализироваться. Об этом говорят не только результаты специальных исследований, но прежде всего факты повседневной жизни. В этом состоит сущность и актуальность проблемы.
ИЗЛОЖЕНИЕ ОСНОВНОГО МАТЕРИАЛА
Следует иметь в виду, что личность может выступать в качестве как субъекта, так и объекта безопасности. Если она выступает в роли субъекта безопасности, то, как правило, для ее обеспеченности используется житейская социально-психологическая компетентность со всеми вытекающими отсюда последствиями.
Анализ угроз безопасности личности позволяет дать их адекватную характеристику. Существуют как внешние, так и внутренние угрозы безопасности личности. Опасность внешних угроз природного, техногенного, эпидемиологического, социального, экономического и другого характера для различных социальных типов личности носит не универсальный, а вариативный характер. Для одних они по силе воздействия имеют чрезвычайный характер, для других ничего не значат.
Деление угроз безопасности личности на внешние и внутренние — дело совершенно не простое. Внешние и внутренние угрозы безопасности личности взаимосвязаны. Первые могут трансформироваться во вторые. Рано или поздно все они становятся внутренними, и всё зависит от того, способна она их преодолевать или нет, допустить или не допустить при этом деформацию социальных представлений, утрату «я», адекватности самооценки, ответственности, эмпатии, стрессоустойчивости, саморегуляции и т. д. Все эти обстоятельства влияют на уровень безопасности личности, на ее ценность и значимость. Кроме того, действия самой личности могут представлять опасность не только для других, но и для нее самой [18].
Одна из существенных внешних угроз безопасности личности связана с жизнью и деятельностью в условиях повышенного риска, т. е. с экстраординарными ситуациями. Иными словами, в определенных ситуациях ошибка при принятии решения может привести субъект безопасности к собственному уничтожению. Данную ситуацию можно сравнить с ходьбой по минному полю.
Существует целый класс профессий, которые отличаются от других повышенной степенью риска. На этот счет имеются специальные шкалы, которые содержат ранжированный ряд профессий, начиная от самых опасных и кончая наименее опасными. В данном случае в качестве опасности выступают не только физические, но и психические угрозы для специалистов. Имеется в виду большая вероятность подвергнуться физическому нападению со стороны преступников на сотрудников МВД, интенсивному влиянию стресс-факторов на работников МЧС при ликвидации аварий и т. п.
Эти обстоятельства предъявляют повышенные требования к саморегуляции, эмоциональной сфере соответствующих специалистов (стрессоустойчивости, нервно-психической устойчивости, готовности действовать в экстремальных условиях). Как правило, при любом исходе рано или поздно возникает так называемая проблема посттравматического синдрома, эмоционального выгорания и профессиональной деформации.
Но эта проблема характерна и для простых граждан, когда они сами создают, точнее, провоцируют создание ситуаций повышенного риска. Речь идет не только о легкомысленном поведении молодых девушек, которые не отдают отчет о последствиях своих поступков и соглашаются на предложения, за которые надо будет платить.
Личность в силу повышенной внушаемости, когнитивной простоты является опасной самой для себя (так называемый виктимологический аспект). Это обстоятельство выступает провоцирующим фактором и в силу отсутствия социально-психологической компетентности превращает личность в жертву со стороны насильников, мошенников, в том числе организаторов финансовых пирамид.
Данная группа угроз безопасности личности связана с невысоким уровнем житейской социально-психологической компетентности, ответственности типичных представителей различных социальных групп в области безопасности. В результате они становятся жертвами обмана, лжи и т. д. со стороны так называемых кол-центров, манипуляторов, «черных риелторов», аферистов, работающих на доверии, магов, ясновидящих, экстрасенсов, колдуний, гадалок, провидцев, иначе говоря, мошенников всех мастей, точнее, современных графов Калиостро.
Разумеется, одной социально-психологической компетентностью в экстремальных ситуациях не обойтись. Без физической подготовки, умения владеть приемами борьбы вряд ли можно рассчитывать на успех. Ее отсутствие дорого обходится личности, так как она в этом случае становится жертвой обмана, мошенничества, сексуального насилия.
Преступники почти безошибочно определяют тех, кто не обладает проницательностью, кто не умеет отличить ложь от правды. Они входят в доверие к таким лицам и обманывают их. Лица, не обладающие социально-психологической компетентностью, на языке преступников называются «лохами».
Преступники легко вычисляют «лоха», входят к нему в доверие и «кидают». Данная модель носит универсальный характер. Социально-психологическая некомпетентность способствует втягиванию личности в орбиту преступных групп, финансовых пирамид, участию в азартных играх, сомнительных сделках с собственностью, т. е. быть «кинутой».
В настоящее время есть все основания говорить о типичных представителях организованной преступности, которые, к сожалению, в своей практике профессионально используют возможности криминальной безопасности, что позволяет им нередко уходить от уголовной ответственности и совершать крайне тяжелые преступления в различных сферах.
Созданы и нелегально функционируют специальные подразделения под пристойными вывесками, но фактически в рамках организованной преступности, которые в своей деятельности используют современные средства криминогенного общения для достижения и прикрытия криминальных целей в ходе гибридных конфликтов. При этом имеются в виду не только хакеры.
Воздействие осуществляется как с помощью научных, профессиональных технологий, так и житейских приемов, причем и в открытой, и скрытой форме, т. е. манипуляции — одного из видов скрытого воздействия для достижения и прикрытия криминальных целей в ходе гибридных конфликтов.
К сожалению, некоторые информационные технологии выходят за рамки профессиональной этики и закона, так как их применение приводит к негативным и криминальным последствиям. Так, по этой причине поставлены под сомнение многие действия коллекторских структур.
Одним из самых распространенных, массовых способов психологического воздействия являются так называемые фейки, т. е. диффамация, клеветнические материалы, направленные против конкурентов, а также слухи.
С помощью подобных технологий осуществляются интриги, так называемые хитросплетения, схватки под ковром, склоки, подставы, наезды, короче говоря, гибридные конфликты, в том числе так называемое «лохотронство».
Противодействовать криминогенному общению можно лишь с позиции применения контрмер. При этом ведущее значение должна иметь профессиональная компетентность сотрудников правоохранительных органов. Именно она позволяет раскрыть природу криминальной безопасности: все ухищрения, тайны, связанные с подготовкой при помощи традиционных и современных средств криминогенного общения, деструктивных (криминальных), в том числе гибридных, конфликтов.
«Беда вымучит — беда выучит», говорит старая пословица. Смысл ее заключается в том, что опасности, угрозы являются неотъемлемыми атрибутами жизни, инциденты, происшествия неотвратимы, но из них следует извлекать уроки и учиться выходить из кризисных ситуаций с наименьшими потерями. Без повышения социально-психологической компетентности и ответственности в области безопасности не обойтись.
Крайне серьезная группа внешних угроз безопасности личности связана с последствиями влияния деструктивных межличностных, групповых, семейных, организационных конфликтов, социальной и психофизиологической дезадаптации типичных представителей ряда социальных групп в результате низкого социального статуса и, соответственно, качества жизни, т. е. бедности.
Социальная дезадаптация с неизбежностью приводит к деформации личности, а нередко и полной потери «я», что выражается в полной практически утрате ценности безопасности для личности и возникновении угроз как для нее самой, так и для других, компенсаторных реакций, агрессии, внутриличностного конфликта, кризиса и т. д. Это нашло свое отражение в рассказах А.П. Чехова «Размазня», «Смерть чиновника», т. е. в эффекте под названием «маленький человек». Нет финансового состояния, ты как бы не существуешь. Таковы критерии фактического признания ценности личности как таковой, а значит, и уровня ее безопасности со стороны определенных групп.
Понятно, что в условиях социальной дезадаптации возникает целый букет синдромов. В данном случае речь идет о таких типичных негативных социально-психологических явлениях, как:
1) различные виды кризиса (личностный, групповой семейный, организационный);
2) защитные реакции на фрустрацию (агрессия и т. д.);
3) стресс, дистресс;
4) повышенный уровень конфликтности;
5) социальные страхи;
6) депрессия, апатия, одиночество, психология выживания;
7) «невроз безработного»;
8) «культурный шок» мигранта;
9) ПТСР (посттравматический синдром);
10) комплекс неполноценности из-за трудностей самореализации;
11) «катастрофическое» сознание;
12) повышенный уровень риска;
13) безнравственная и криминальная модель достижения успеха;
14) недовольство;
15) увлечение чудом, мистификацией;
16) экзистенциональный вакуум;
17) различные виды деформации, отклоняющееся, в том числе аддиктивное, поведение (игромания, интернет-зависимость как уход от действительности, бегство от реалий), склонность к суициду;
18) снижение социально-демографических показателей и т. д. [17].
Социальные страхи населения находятся в тесной взаимосвязи с социальной дезадаптацией, с очагами социальной напряженности (социальная напряженность может порождать социальные страхи и наоборот).
Страх — это сильнейшая отрицательная эмоция (или состояние), проявляющаяся при получении субъектом информации о реальной или воображаемой опасности, ему грозящей возможным или реальным ущербом. Он обладает огромным влиянием на поведение, оценки и установки населения. Страх провоцирует стихийные формы поведения, в том числе агрессию как форму защиты.
Уровень неразрешенности внутриличностного конфликта зависит от ряда факторов, а именно некоторых психофизиологических, индивидуально-психологических и социально-психологических особенностей (акцентуации характера, психических состояний), — в частности, реакций на фрустрацию, психологических свойств, конституциональных характеристик, когнитивного диссонанса, самооценки, когнитивных процессов, следовательно, социальной перцепции, ценностно-смысловой сферы, социально-психологической компетентности и т. д.
Неразрешенность внутриличностного конфликта может привести к психологическому кризису, а он, в свою очередь, к суицидальному поведению. Имеется связь между комплексом неполноценности и конфликтным, опасным поведением личности. Такова в данном случае причинно-следственная цепочка.
Суицидальное поведение — это, с одной стороны, реакция на невозможность выйти из тупика, внутриличностного конфликта, кризиса, с другой стороны, это форма протеста, которая выявляется в ситуации межличностного конфликта, агрессивного отношения окружающей среды к суициденту. Личностный смысл самоубийства заключается в негативном воздействии субъекта на объективное звено враждебной реальности. Месть как форма протеста наиболее конкретизирована, поскольку она направлена на нанесение конкретного ущерба враждебному окружению. Протестные формы такого отклоняющегося от нормы поведения предполагают наличие высокой самооценки и самоценности и активной (даже агрессивной) позиции суицидента.
Как уже отмечалось, «социально-дезадаптивная» ситуация связана с кризисогенной ситуацией, неразрешенным внутриличностным конфликтом.
Кризис (греч. crisis — решение, поворотный пункт) характеризует состояние индивида, порождаемое проблемой, от решения которой он не может уйти и не может разрешить ее привычным способом в короткий период времени. Иными словами, кризис — это недостижение целей в течение длительного времени, т. е. тупик, неразрешенный внутриличностный конфликт.
Среди событий, которые могут привести к кризису, выделяют такие, как смерть близкого человека, тяжелое заболевание, разрыв с родителями, семьей, друзьями, изменение внешности, смена социальной обстановки, женитьба, утрата социального статуса и т. д.
На самом деле кризис начинается с неразрешенного внутриличностного конфликта, кризисогенной ситуации, которая может перейти в собственно кризис, а может и нет. Большую роль здесь играет не просто стресс, а дистресс, смысловой вакуум.
Собственно говоря, кризис — это кризис жизни, критический момент и поворотный пункт жизненного пути, утрата веры в возможность разрешить внутриличностный конфликт, т. е. свою безопасность.
В условиях кризиса нередко возникает опасное поведение личности, которое проявляется в виде компенсаторных реакций, в том числе пагубных привычек, аддиктивного поведения.
Аддиктивное поведение — это пристрастие к чему-либо, порочная склонность, злоупотребление различными веществами, приводящими к зависимости от алкоголя, наркотиков и токсических веществ. В конечном счете алкоголизация и наркотизация приводят к девиантному и делинквентному поведению, т. е. совершению разного рода проступков и правонарушений. Дело в том, что аддиктивное поведение приводит к абстинентному синдрому, «ломке» при отсутствии очередной дозы алкоголя или наркотиков; необходимость их приобретения и толкает нередко на совершение правонарушений.
Существуют различные виды аддиктивного поведения: наркозависимость, алкозависимость, игромания, телемания и т. п.
Причины опасного поведения личности можно сгруппировать следующим образом:
• в одном случае оно связано с влиянием различных негативных факторов;
• в другом случае личность в силу деформации, деструктивного внутриличностного конфликта становится опасной для себя и для других.
К первой группе причин следует отнести те социально-психологические явления, которые приводят к социальной дезадаптации (асоциализации) личности. Это обстоятельство не говорит о том, что личность вообще не адаптируется. Нет, она адаптировалась, но к негативным, а нередко и криминальным нормам и ценностям. В силу этого она вступает в конфликт с нормальными ценностями.
Деструктивный внутриличностный конфликт прямо противоположен конструктивному по содержанию, целям, средствам их достижения, результатам. Он является антитезой.
Деструктивный внутриличностный конфликт — это принятие решения личностью под влиянием деформированных социальных представлений о достижении негативных целей с помощью противоправных и аморальных средств. Он возникает тогда, когда личность в условиях принятия решения о выборе средств достижения цели не может сказать себе «нельзя» делать то, что расходится с нормами права и морали. Вместо этого она говорит «можно» всё для реализации любых желаний, влечений, планов и т. п. Никаких фильтров, табу, ограничений, запретов. Полный беспредел.
Но это происходит не в силу действия фрейдовской формулы внутриличностного конфликта между ид, эго и суперэго, где бессознательные инстинкты (в основном сексуальные, т. е. ид) доминируют и диктуют правила поведения.
На самом деле деструктивный внутриличностный конфликт связан с социально-психологической структурой личности, деформацией когнитивной, ценностно-смысловой сферы (смысловых конструктов), социальных представлений. В этом случае «перевернутый мир» становится нормальными картинами мира, конструктами, «воровские законы» — единственными законами, которые следует соблюдать. Для такой личности нет «зеленой черты», переступать которую нельзя, когнитивного диссонанса, т. е. совести. Они «крутые», «борзые». Им всё позволено. Закон для них «не писан», просто не существует. К сожалению, мало кто из преступников признает себя виновным. Не лишне повторить еще раз для ясности, что этот когнитивный эффект сравним с хрусталиком в глазу Кая из «Снежной королевы» Г.Х. Андерсена.
В этих условиях на всю мощь «работает» внутриличностный деструктивный конфликт. Спектр последствий данного конфликта весьма широк [11]. Конечно, дезадаптация личности связана и с другими явлениями, в частности с нарушениями в области саморегуляции, когда поведение человека становится не просто эмоционально окрашенным, импульсивным, но и деструктивным. Подобное возникает в силу низкого уровня саморегуляции личности, влияния постоянных стрессовых ситуаций.
Постоянная накапливающаяся эмоциональная напряженность приводит к срывам, бурным аффективным всплескам, немотивированной агрессии, нервно-психической неустойчивости и в конце концов — к пограничным состояниям. Такое поведение нередко наблюдается со стороны тех лиц, которые не могут обеспечить себе и своей семье достойную жизнь. В конце концов, неудовлетворенность, причем постоянная, находит выход в опасных формах поведения.
К сожалению, на практике встречается не только первичная, но и вторичная асоциализация. Происходит это и на «свободе», и в местах лишения свободы.
В условиях социальной изоляции, конечно, имеют место ярко выраженные типичные негативные социально-психические явления.
В докторской диссертации «Криминогенное общение в среде осужденных» (1991) нами были выделены и обоснованы несколько видов деформации в местах лишения свободы.
Деформация в среде осужденных выступает мощным фактором вторичной асоциализации личности. Об этом достаточно подробно изложено в ряде публикаций, в том числе в учебных пособиях, энциклопедии по юридической психологии и др.
Следует отметить, что негативные социально-психологические явления достаточно полно изложены и в монографии С.А. Кутякина «Организация противодействия криминальной оппозиции в уголовно-исполнительной системе России» (Рязань, 2012). В этом случае «перевернутый мир» становится нормальными картинами мира, конструктами, «понятия» — единственными законами, которые следует соблюдать и в соответствии с которыми трактовать безопасность — опасность, иначе говоря, то, что опасно с позиции права и морали — безопасно, приемлемо, но то, что безопасно, — опасно. Реальный парадокс, но он действует. Такова криминальная безопасность.
Группа чисто внутренних угроз безопасности личности связана с ее психофизиологическими, т. е. сугубо внутриличностными, особенностями.
Опасными для жизни и здоровья личности являются не только такие экстремальные ситуации, как природные (гололед, наводнение, лесные пожары, снежные заносы, цунами), техногенные (взрывы, аварии) и эпидемиологические (инфекции, отравления), но и личностные (венерические заражения, в частности СПИД, сифилис и др.).
Не секрет, есть личности, которые в силу особых «синдромов», сугубо внутренних предпосылок становятся опасными для самих себя и для других. Это может проявиться в телефонном терроризме, немотивированной агрессии, садизме и серийных преступлениях. В этом отношении характерен синдром, получивший название «феномен Чикатило» [20].
Основными направлениями обеспечения безопасности личности являются:
1) развитие социально-психологической компетентности населения в области безопасности;
2) формирование профессионализма в области безопасности;
3) обеспечение безопасности личности в экстремальных условиях;
4) обеспечение безопасного поведения личности на основе преодоления социальной, а также психофизиологической дезадаптации, т. е. реадаптации различных категорий населения, устранения деформации личности.
Вполне очевидно, что развитие безопасного поведения личности невозможно без повышения уровня социально-психологической компетентности в области безопасности.
В нашей стране в средних и высших образовательных учреждениях введена дисциплина «ОБЖ» в целях развития безопасного поведения. Обеспечение безопасного поведения различных социальных типов личности должно происходить и практически происходит в результате:
а) социально-психологической и психофизиологической реадаптации, иначе говоря, повышения социального статуса, качества жизни, что приводит к изменению самооценки, «я-образа», самоотношения, в том числе к безопасности как к ценности, локуса контроля, саморегуляции и других характеристик;
б) ресоциализации, т. е. преодоления асоциализации, деформации личности, ее социальных представлений о моделях достижения успеха, аддиктивного поведения (абстинентного синдрома, зависимостей), трансформации деструктивного внутриличностного конфликта в конструктивный внутриличностный конфликт.
ВЫВОДЫ
Таким образом, для преодоления внешних и внутренних угроз безопасности личности должны применяться эффективные социально-психологические технологии ее обеспечения.