Гуманитарные и социальные науки в обществе, постепенно становящемся «цифровым», что может означать его тенденцию к более управляемому, более прозрачному для этих целей, а значит, и более предсказуемому общественному устройству, все более субъективизируются и отдаляются от идеала науки как рационального (в духе Р. Декарта) знания. Это похоже на своего рода маятник: навстречу к объективизации и повсеместной технологизации общества движется социальный субъект (а им могут признаваться и индивид, и самые разные социальные общности — от ближайшего окружения человека до нации, класса, страны, человечества). Этот активный в своем мышлении и своих действиях субъект несет в себе непредсказуемость, чувственное начало, различающие ценности относительно общества прошлого, настоящего и будущего, несет то, что определяется культурой, которую он воспринял от былых поколений и развивает опять-таки в неясном направлении (культурное общество в России, например, в свое время не принимало «Битлз», а до них — сюрреализм, а еще раньше — передвижников, а до того — культурные реформы Петра I и т.д., а сейчас это вызывает разве что удивление).
Впрочем, в «объективной» науке (в физике и биологии в том числе) все время идут перемены, и не всегда можно утверждать, что победила «истина». Сначала позитивистская парадигма, а затем парадигмы структурного функционализма, структурализма, исторического материализма, других макросоциальных теорий понесли существенный урон под воздействием критики со стороны представителей субъектно ориентированных концепций гуманитарного знания. И эта критика все меньше может быть отвергнута или проигнорирована научным сообществом. Действительно, в условиях «информационного взрыва», характеризующего культуру новейшего времени, перед исследователем возникает трудноразрешимая проблема: в состоянии ли он овладеть огромными массивами информации для того, чтобы сделать определенные научные выводы? Объективность исследования оказывается под вопросом не только в том или ином конкретном случае, но и в целом. Субъективизация современной науки — не просто дань времени, но и естественное следствие развития культуры. Разумеется, это не означает утери требований научности, поощрения субъективизма. Речь идет о постановке человека в центр научных исследований даже там, где еще недавно приоритет имели макросистемы и макротенденции (например, в экономике). Как же работать с этой субъективной составляющей, сохраняя при этом требования, присущие научному знанию?