Книга «Святой хирург»1 вышла с подзаголовком «Сталинской премии архиепископ». Он отсылает нас к первому изданию труда Бориса Колымагина, который именно так и назывался, увидев свет в 2012 г. Книга разошлась мгновенно — она оказалась востребованной. К счастью, издательство АСТ решило переиздать ее. Автор дополнил и расширил свой труд, дописав новые главы.
Казалось бы, после фундаментального труда Марка Поповского «Жизнь и житие архиепископа Луки, профессора Войно-Ясенецкого» что можно еще добавить к его биографии? Но последние находки двух крымских исследователей, получивших доступ к архивным документам КГБ, протодиакона Василия Марущака и протоиерея Николая Доненко, недавно хиротонисанного во епископа Ялтинского УПЦ МП и получившего монашеское имя Нестор, значительно расширили наши знания о советском периоде церковной истории. Более того, эти материалы потребовали нового осмысления крымского периода служения архиепископа Луки. И Борис Колымагин с честью справился с этой задачей.
Он стремится не повторяться, а во многом по-своему рассматривает жизнь и служение святителя Луки. В отличие от Поповского, который лично встречался с владыкой Лукой, Колымагин не был знаком с ним. Но обаяние святости, которое столь сильно повлияло на Поповского, что тот взялся за написание биографии и побывал во всех местах, где трудился и отбывал незаслуженное наказание святитель, коснулось и московского писателя. Он создал житие, которое серьезно отличается от традиционных русских житий.
В нем нет елейности и штампов. Благодаря трезвому взгляду писателя архиепископ Лука предстает в книге нашим современником, которому мы немало обязаны. В первую очередь потому, что он всей своей жизнью противостоял лжи и насилию, которыми так преизобиловала жизнь наших предков при тоталитаризме. Книга написана добротным русским языком.
Биограф отмечает особенности личности архиепископа Луки, который «отстаивал духовные и культурные ценности в эпоху, когда само слово “духовность” звучало как синоним “мракобесия”. Своим жизненным примером он доказывал, что молитва и аскетика сочетаются с активным социальным служением. В годы господства агрессивной идеологии он проповедовал терпимость.