Статья поступила 10.07.2017 г.
Проникнуть в фольклорное сознание массы пытался также М. Горький. Он писал, что русский человек постоянно мечтает об утопическом государстве без власти над личностью. «Еще до сего дня, — пишет он, — в темной душе русского сектанта не умерло представление о каком-то сказочном "Опоньском царстве", оно существует где-то "на краю земли" и в нем люди живут безмятежно, не зная "антихристовой суеты" города, мучительно истязуемого судорогами творчества культуры [55]». По мнению М. Горького, в этих фантазиях проявляется неизжитый «инстинкт кочевника».
Однако в новом видении мира проявлялись не только фольклорные, но и религиозные, даже апокалипсические представления. «Как и все большие движения в истории, — писал Н. Бердяев, — социализм имеет древние религиозные корни. Он коренится в древнееврейской мессианской идее, в древнееврейском хилиазме, в ожидании явления Мессии, как земного царя, который водворит на земле справедливость и чувственное Царство Божие» [56].
Сталинская пропаганда оказалась чувствительной к общественной психологии поколения 1930-х гг. В том случае, когда реальность расходилась со столь желанной для массы сказочностью, пропаганда это расхождение устраняла. Тому или иному явлению она придавала соответствующий ореол. Так сознательно возникало то, что сегодняшние публицисты называют ложью, но что в свое время представляло прорыв «коллективного бессознательного» в реальность. Для сельскохозяйственной утопии древности, например, характерны невиданные растения, плоды и фрукты. В солнечном граде с его цветущей природой жители не знают страданий и смерти. Здесь существуют лишь самые плодородные сады и поля. Этот град — символ богатства и изобилия. Для искусства этого периода характерно стремление воссоздавать образ всеобщего изобилия и процветания. Зрелища, изобразительное искусство, скульптура и даже архитектура начинают проявлять колоссальный интерес к теме плодородия. На фасадах домов, на живописных полотнах, в кадрах мы обнаруживаем горы овощей и фруктов [57]. Последние представляют непременный атрибут всякого рода народных торжеств, юбилеев и праздников, позволяют создать эффект всенародного застолья, торжества, праздника и благополучия. В этом смысле особенно щедрыми были фильмы 1930–1940-х гг., посвященные бесконечной радости и ликованию крестьян, оказавшихся якобы благодаря коллективизации буквально в раю. Фоном таких фильмов часто опять же оказывалась Выставка достижений народ-ного хозяйства (например, фильм И. Пырьева «Свинарка и пастух»). Создавшая знаменитую скульптуру «Рабочий и колхозница» скульптор В. Мухина сетовала по поводу того, что архитекторы заставляют скульпторов быть простыми исполнителями. Она возмущалась тем, что ей советовали создать нечто вроде Пергамского фриза или Самофракийской победы. В качестве декоративных форм она пропагандировала использование в архитектуре отечественной флоры. «На это нас должен вдохновить великий сталинский план лесонасаждений, — пишет она, — благодаря которому вся страна покроется зеленым орнаментом наших родных лесов. Их листья так и просятся под резец скульптора для создания новой капители и новых орнаментов» [58].