1. Поясню сначала, что имеется в виду под понятием «протосоциальность».
В книге «Природа социальности» я поставил перед собой задачу построения концепции социальности, трактуя социальность как «предельную социологическую онтологию». Если традиционно речь шла об обществе, то в настоящее время многие исследователи предпочитают говорить о социальности. Однако на первом этапе исследования невозможно указать свойства социальности как онтологии, здесь социальность задается методологическими установками.
Конкретно следующими.
Во-первых, я разделяю оценочное отношение к социальной жизни и необходимость указывать тип социального действия, осуществляя которое надеются улучшить социальную жизнь. Но считаю, что и оценочное отношение, и понимание социального действия нуждаются в проблематизации. Во-вторых, принимаю установку, в соответствие с которой социологический подход предполагает анализ массового поведения и социального порядка. Но опять же, и то, и другое, на мой взгляд, необходимо проблематизировать. В-третьих, я не сомневаюсь, что можно говорить о социальной природе и изучать ее. При этом считаю, что социальность не равна сама себе, она представляет собой культурно-исторический феномен. В-четвертых, на изменение социальности влияет личность, которая по моим работам формируется, начиная с античной культуры. Один из примеров подобного влияния — захват личностью социальных структур, что характерно для диктатур или авторитарных и тоталитарных государств. Наконец, в-пятых, социальность — это форма социальной жизни.
В связи с этим можно говорить о циклах социальной жизни, воспроизводстве социального организма, социальной среде, борьбе социальных организмов между собой, системах жизнеобеспечения и ряде других моментах.
Еще я показываю, что культурно-исторический подход предполагает реконструкцию становления социальности. Подобно другим реконструированным мною социокультурным феноменам (философии, платонической любви, праву) социальность впервые складывается в античной культуре. Реконструкция становления указанных феноменов включает в себя анализ их предпосылок, т. е. того, что можно назвать «протосоциальностью». Если в «Государстве» Платона и «Политике» Аристотеля выделяется и обсуждается особая реальность — ретроспективно ее можно назвать первым вариантом социальности — то в предшествующей культуре «Древних царств» (Древнем Египте, Шумере, Вавилоне и др.) эта реальность еще не сложилась (поэтому и не могла быть осознана). Тем не менее, в этой культуре уже можно увидеть ряд черт, характерных впоследствии для античной социальности: формирование больших коллективов, власти, «когерентных» представлений (т. е. общих взглядов на мир и его возникновение), наконец, волевые решения царей по изменению социального порядка. Вот пример последнего. «В первой половине II тысячелетия до н. э. как и в более древнюю эпоху, некоторые месопотамские правители время от времени объявляли “Справедливость” (мишарум) — т. е. издавали особые указы, по которым прощались определенные долги и проданные (очевидно при крайних обстоятельствах) земли, сады и дома безвозмездно возвращались прежним владельцам» [2, С. 50–51].