Социально-экономические последствия коронавируса выступили в качестве своеобразного теста эффективности проводимых реформ и модернизации, в том числе в сфере медицины. Именно они заставляют вести речь о модернизации общества как о стратегической возможности превенции этих явлений в будущем.
Теоретические основы модернизации рассматриваются во многих публикациях, в том числе в работах проф. А.Н. Сухова.
Хронология их анализа такова. Надо сказать, что впервые социально-психологический аспект модернизации современного общества был проанализирован автором в учебном пособии, изданном еще в 2011 г. [1]. Но жизнь, как известно, не стоит на одном месте. Динамика очевидная. Потому анализ данной проблемы необходимо продолжить [2].
В этой связи нужно подчеркнуть, что многие проблемы теоретического порядка остаются нерешенными. Прежде всего, к числу таковых относятся вопросы, связанные с терминологическим аппаратом. В частности, до конца неясными остаются такие понятия, как «общество», «модернизация», «модель модернизации» и т. д.
Сложились два основных направления, в русле которых ведется дискуссия вокруг проблем модернизации в России. К первому из них следует отнести работы, не просто заимствующие, а прямо копирующие западную терминологию и пытающиеся проанализировать с этих позиций современную ситуацию в стране.
Второе направление сформировалось под влиянием традиционного понимания отношения России к Западу и Востоку. Собственно говоря, речь идет о современных продолжателях «западников» и «славянофилов», их полярных взглядах на развитие российского общества [1].
Согласно наиболее распространенному определению, модернизация означает усовершенствование, улучшение, обновление объекта.
Что касается социальной модернизации, то под этим понимается процесс перехода от традиционного общества к современному.
На наш взгляд, общество — это совокупность прямо или косвенно взаимодействующих между собой социальных групп, в том числе больших (классовых, профессиональных, партийных, религиозных, этнических и др.), массовых движений, институтов, организаций, семей, страт (слоев), в основе объединения которых лежит та или иная степень идентичности, совпадения интересов, ценностно-смысловых ориентаций, более или менее однородные представления о наиболее значимых явлениях, наличие общего архетипа, т. е. образа «Мы», менталитета, единое государство и территория.
Относительно понимания структуры общества также нет единства. С точки зрения автора, структура общества выглядит следующим образом: 1) социальная структура (стратификация); 2) уровень гражданской активности, самоорганизации, общественной безопасности; 3) культура, система социальных ценностей [3].
По мнению западных экспертов, модернизация — это трансформация традиционного общества в социальную организацию, характерную для стабильных стран Запада.
Как известно, во второй половине ХХ века модернизация приобрела поистине глобальный характер. Однако анализ событий в различных странах показывает, что последствия глобализации носят противоречивый характер. Дело в том, что этот тренд нередко сопровождается деструктивным конфликтом культур и социальных ценностей.
Во втором значении под модернизацией понимают разнообразные процессы догоняющего развития. В этом контексте термин «модернизация» относится к слаборазвитым обществам и характеризует их усилия, направленные на то, чтобы догнать наиболее развитые страны.
В настоящее время в научный оборот входит идея специфичности и многообразия процессов модернизации России.
Без сохранения национальной культуры говорить об обществе не приходится. К чему приводит мультикультура в XXI веке, поняли во всём мире. Имеется в виду не только Европа, которая на собственной шкуре испытала прелести миграционного кризиса.
Ради справедливости следует сказать, что еще в 1970-х — середине 1980-х гг. концепции модернизации были подвергнуты существенной критике. Оппоненты теории и практики модернизации указывали на низкую эффективность, частичное или полное ее отторжение в странах третьего мира. Вполне вероятно, что в дальнейшем сохранится значительное разнообразие модернизационных трансформаций.
Анализ показывает, что догоняющая модель модернизации полностью вписывается в теорию и практику глобализации и отвечает интересам ряда ведущих стран. Такова геополитика.
Сущность девелопмента, т. е. модели развития, связана с учетом сравнительных преимуществ, в том числе культурных. Как известно, данная модель была успешно реализована в ходе модернизации ряда стран. В этом контексте заслуживает внимания история, связанная с модернизацией Китая и Японии [2].
Таким образом, можно сказать, что с социально-психологической точки зрения социальная модернизация должна происходить с учетом:
• соблюдения национальных интересов той страны, где осуществляется модернизация, т. е. в целях создания условий, возможностей для достижения успеха различными социальными группами;
• результатов компаративного (сравнительного) анализа;
• лучших образцов извне, социальных стандартов при сохранности лучших национальных образцов;
• конфликтологического подхода;
• построения институтов на конкурентной основе, а не на «замороженной» почве (соблюдение прав, свобод, проведения честных выборов);
• позитивных социальных ценностей, реальной стратификации, уровня деформации общества, где осуществляется модернизация;
• комплексного подхода, который нацеливает на системные изменения и противоположен однобоким подходам к модернизации.
В результате модернизации современное общество по своей социальной структуре должно стать обществом среднего достатка с абсолютным доминированием среднего класса на основе социально-демократического, индустриального и информационного (цифрового) государственно-экономического устройства; с высокой гражданской активностью для реализации самоуправления, самоорганизации и общественной безопасности; во многом традиционным, с элементами сохраненной национальной культуры и социальных ценностей [3].
Модернизация социальной сферы — составная часть социальной модернизации, т. е. общества. Ее главная цель состоит в обеспечении социальной безопасности.
Относительно этого понятия нет также однозначного понимания. Разброс мнений на этот счет чрезвычайно велик.
Социальная безопасность — явление многоуровневое. Она складывается из социальной безопасности личности, групп, семьи, организации, региона и в конечном счете общества в целом.
Высокий уровень социальной безопасности связан с оптимальной социальной структурой, стратификацией общества, социальным государством, с обществом среднего достатка, а низкий — с его деформацией, социальной напряженностью, кризисом. В качестве оптимальной социальной структуры общества выступает тот профиль его стратификации, в котором разрыв между социальными группами незначителен, вместе с тем доля среднего класса достаточно высока, индекс жизнестойки выше среднего, высокий уровень средней продолжительности жизни, качества жизни, индекса счастья, в то же время низкий уровень социальной напряженности и деструктивной конфликтности, действует эффективная модель статусообразования (социальной мобильности), доминирует использование честной модели достижения успеха.
Оптимальная социальная структура общества более всего соответствует модели социального государства.
В наиболее общем смысле «социальное государство» означает такой тип государства, в число важнейших внутренних функций которого входит активное влияние на социальную структуру общества в интересах широких слоев населения.
Автор в своих публикациях всегда подчеркивает, что России нужна не догоняющая и тем более не деструктивная, а реальная, позитивная модель модернизации, иначе говоря, развития, в том числе на основе разработки и внедрения социальных стандартов [4].
Без всякой натяжки можно сказать, что они являются ориентирами при выработке социально-экономической политики, основой распределения ресурсов, формой социальных гарантий и обязательствами государства перед народом. Правда, в западных странах меняется отношение к социальным стандартам. Их пытаются заменить другими технологиями в работе с населением.
Естественно, социальные стандарты должны быть дифференцированы и тесно связаны с удовлетворением интересов различных групп населения. Ясно, что с этим обстоятельством напрямую связана миссия социальной политики, разумеется, и социальных стандартов [4].
Проблема образования относится также к числу актуальных социальных проблем, которые постоянно реформируются. В связи с этим необходимо совместить всё лучшее, что имеется в западных системах обучения, с опытом в сфере отечественного образования, который представляет несомненную ценность. При этом следует провести предельно тщательный сравнительный анализ отечественной и западной систем образования в целях выявления преимуществ и недостатков, т. е. для установления объективной картины. Дело в том, что сравнительный анализ выявляет ряд до конца нерешенных вопросов.
Прежде всего, это связано с лексикой, практикой ее употребления на Западе и в России. Сейчас популярными стали мало обоснованные понятия.
Известно, что в России после перехода на двухуровневую систему сложилась несколько иная, по существу трехуровневая система. Наряду с магистратурой фактически сохраняется аспирантура и докторантура. Эксперты отмечают, что по своему уровню магистерские явно уступают кандидатским работам. Таковы реалии.
Главной же в данном случае является проблема, связанная с содержанием образования.
Активно продолжается не просто разговор о компетентностном подходе, но и его внедрение в практику. Это в принципе абсолютно правильный подход к организации образовательной деятельности. Однако в настоящее время вместо терминов «профессиональная компетентность» и «профессионально важные качества» широко употребляют такое понятие, как «компетенция». При этом, как ни странно, под словом «компетенция» понимаются специальные знания и профессионально важные качества. Как бы два в одном.
Что касается профессиональной подготовки социальных работников, то здесь также имеется много нерешенных проблем. К сожалению, социальная работа не выступает в качестве теории (нет научного паспорта и соответственно научной специальности).
По мнению экспертов, в отечественной теории и практике социальной работы идея объединения социального и психологического начинает пробивать себе дорогу. Речь идет о социально-психологическом подходе к пониманию и организации социальной работы.
Таким образом, успешность социальной модернизации зависит от уровня компетентности и ответственности субъектов, ее осуществляющих.