Несмотря на отсутствие единства в определении сущности социальной политики, чаще всего под ней понимается политика в области социального развития и социального обеспечения. Также социальная политика рассматривается как система взаимоотношений между социальными слоями общества, в центре которых находятся проблемы жизнеобеспечения и социальной безопасности человека и социума в целом. С одной стороны, образовательную политику (в нашем случае применительно к сфере высшего образования) в первое послереволюционное десятилетие можно рассматривать как составную часть социальной политики вообще. С другой стороны, как специфическая сфера государственной политики, образование не сводится к социальным вопросам, затрагивая (особенно в советской действительности) сферы идеологии и пропаганды, социализации и формирования новой (советской) идентичности. При этом образование является мощнейшим властным ресурсом управления социумом и механизмом формирования новой общественной структуры.
В рамках данной статьи политика в области высшей школы рассматривается как властный механизм формирования и поддержания новой социальной стратификации. Прежде всего речь идет о партийно-государственной стратегии создания слоя новой советской (так называемой трудовой) интеллигенции, что, в свою очередь, объясняло курс на пролетаризацию высшей школы. Инструментарий воплощения социально-образовательной стратегии коммунистической власти был довольно обширен: от разнообразных (классовых, академических и пр.) «чисток» до стимулирования обучения выходцев из среды рабочих и беднейшего крестьянства. Причем общая стратегия пролетаризации воплощалась сразу на двух тесно связанных между собой «этажах» высшего образования — на рабфаках и основных факультетах вузов.
Первым значимым актом новой власти, касающимся высшей школы, стал Декрет от 2 августа 1918 года «О правилах приема в высшее учебное заведение РСФСР», гарантировавший каждому лицу, достигшему 16 лет (независимо от гражданства и пола), возможность стать слушателем любого вуза без представления диплома, аттестата или свидетельства об окончании школы. Этот акт большевистского правительства получил разъяснение в вышедшем в тот же день постановлении «О преимущественном приеме в высшие учебные заведения представителей пролетариата и беднейшего крестьянства». В нем СНК РСФСР давал Наркомату просвещения указание принимать «самые экстренные меры, обеспечивающие возможность учиться для всех желающих», но при этом «на первое место, безусловно, должны быть приняты лица из среды пролетариата и беднейшего крестьянства, которым будут предоставлены в широком размере стипендии» [12, с. 138, 141]. «Пролетарская установка» в сфере образования нашла отражение и в принятой на VIII съезде РКП(б) в 1919 году программе правящей партии [22, с. 82–83].