Общение в Сети характеризуется тем, что пользователи руководствуются в своих речевых действиях теми же социальными принципами, которые проявляются в реальных практиках. И это привело к формированию ряда принципов, которых придерживаются те, кто общается в Сети.
Первое. Право говорить и выступать как эксперт, к которому люди прислушиваются, не получается изначально, а завоевывается в процессе общения. Эта репутация формируется постепенно, так как никаких предварительных статусов нет, оценка реплик осуществляется сообществом — их могут поддержать или оставлять без реакции, в крайнем случае — даже подвергнуть «игнору» — сделав невидимыми реплики данного «чатника» другим участникам общения.
Исключения составляют те чаты, костяк которых составляют пользователи, знающие друг друга в реале и поддерживающие реальное общение в клубах, на вечеринках и т.п. Они лучше других понимают, о чем идет речь, так как обладают совместным вербальным и семантическим арсеналом. Их общение — привычные нарративы на тему «как дела?». И в данном пространстве эти «старожилы» выступают как сплоченная группа, как «киллеры», обладающие властными привилегиями и правом отчуждения из данного круга общения.
Второе. Порицается чуждое данному чату речевое поведение — ненормативная лексика, агрессивное поведение, использование больших букв, что приравнивается к крику, безадресные картинки, анекдоты, попытки быть умным и пустые рассуждения о смысле жизни. Часто открытие чата сопровождается предупреждениями: «Тот, чье поведение флудом, хамством, и т.д. достанет хотя бы ТРЕХ человек, и они ПОЖАЛУЮТСЯ — все, баста — негодяй больше никогда писать сюда не сможет. И умолять будет бесполезно» [9]. Конечно, изгнание из чата нельзя приравнять изгойству из общины — во-первых, можно найти новый чат, во-вторых, сменить ник и продолжать пребывать в этом. Но, как правило, языковой стиль поведения выдает чатника и он вновь подвергается обструкции [7].
Третье. Стиль общения в чатах подчиняется правилам устно-письменной речи, но речи бытовой, повседневной, не нацеленной на решение какого-либо вопроса. Это был просто обмен репликами, направленный на поддержание самого процесса (но не содержания) коммуникации. Эту коммуникацию назвать диалогом никак нельзя — то есть, с точки зрения лингвистики, любой обмен репликами является диалогом, однако с содержательной и герменевтической точки зрения — нет. Такой разговор не направлен на понимание позиции другого во всей полноте ее смыслов, более того, сама позиция и суть передаваемой информации при таком общении иногда выявить невозможно: