С 1950-х гг. слово «идентичность» прочно вошло в научный обиход и в массовое сознание. Под идентичностью обычно понимают некую доминанту сознания (индивидуального или коллективного), которая иерархизирует, систематизирует его остальные элементы, причем этот выбор осуществляется субъектом (индивидуальным или коллективным) добровольно или под влиянием внешних обстоятельств, но после глубокого их осмысления, тщательного взвешивания всех за и против. В научной мысли данная ментальная конструкция является предметом анализа в антропологии, социологии, психологии, отчасти исторических и политических науках.
Сегодня обозначенный феномен рассматривается, прежде всего, как социальная идентичность (то есть отличающаяся от индивидуальной, персональной). Принято говорить о «коллективной или групповой идентичности» как о результате «отнесения человека к различным социальным категориям: расе, национальности, классу, полу и т. д.» [2, с. 46] (в работе О.В. Симоновой содержится подробный обзор важнейших современных точек зрения на проблему, в частности работ И. Гофмана, П. Бергера и Т. Лукмана, Э. Гидденса, Дж. Г Мида, Э. Эриксона и др., на которые автор во многом опирается).
Вместе с тем, содержание категории трактуется неоднозначно и, прежде всего, в плане ее институционального статуса и регулятивной роли. Попытаемся вычленить то общее, что присутствует в любой разновидности данного явления.
В общенаучном плане идентичность — набор самохарактеристик субъекта, выражающих ролевые предписания (включая требуемые для их выполнения качества, навыки, задатки) и статусы (принадлежность индивида к определенной группе и связанными с этим права и обязанности, символический капитал). Соответствующие регулятивы составляют ключевые моменты наличной жизненной ситуации субъекта, а также его жизненного пути, в том числе планируемого. Вместе с тем данный набор отражает основной репертуар препозиций, образующий социум. Иными словами, в качестве идентичностей выступают установки, необходимые для функционирования и развития социальной общности. Скажем, «отец» — фигура обязательная в любом обществе. Существующая идентичность имеет позитивный характер [«я стремлюсь быть хорошим отцом»] и является основной, наиболее распространенной установкой. Но подобная идентичность может бытовать и в превращенной форме, воплощающей негативные коннотации [«воспитание детей — не мое»]. Причем это не зеркальное отражение с отрицательным знаком [«долой отцовство!»], а ментальное образование в скрытом или явном виде изменяющее/выхолащивающее позитивное содержание (в данном случае выполнение миссии отца) путем выдвижения различных многочисленных условий [«сначала хорошая работа, потом квартира, обязательная помощь родственников, но только не твоей мамы...»]. Идентичность «отцовство» с позиций социума является необходимой и социально одобряемой, а установка индивида (превращенная форма идентичности) — социально «подозрительной».