На первой же встрече с китайской делегацией во главе с Лю Шаоци Сталин показал прекрасное знание обстановки в Китае. Он внимательно изучил заранее представленные документы китайской стороны, а также мою записку, и во время встречи четко определил главные особенности момента. По окончании доклада Лю Шаоци Сталин буквально засыпал его вопросами по отдельным деталям: есть ли у китайских коммунистов свои командиры на морском флоте? Есть ли свои военные летчики? Во всех ли провинциях уже есть провинциальные правительства? Будут ли они подчиняться будущему центральному правительству? Будет ли будущее центральное правительство иметь право утверждать и отзывать ответственных лиц провинциальных правительств? И т.д. и т.п.
И по поводу центральной власти, круга ее компетенции у него возникло много вопросов. Будет ли Мао Цзэдун, как председатель центрального правительства, равен в своих правах президенту? Как будет осуществляться связь между председателем и кабинетом министров, возглавляемым премьером государственного административного совета? Сталин также попросил дать характеристику китайского бюрократического капитала, пояснить, входил ли бюрократический капитал в состав капитала компрадорского.
Хотя я за годы Великой Отечественной войны хорошо изучил Сталина, с которым тогда встречался или говорил по телефону практически ежедневно, но и меня поразило, до каких тонкостей китайского вопроса он доходил, как далеко заглядывал в будущее этой далекой и великой страны. А ведь ему в это время приходилось решать важнейшие вопросы развития СССР и мировой политики, тщательно следить за различными отрядами мирового коммунистического движения, — и все это в семьдесят лет, после напряженнейшего труда военных лет. Повторяю, я был удивлен глубиной проникновения Сталина в китайские дела, а уж о китайцах и говорить нечего, они были и поражены, и обрадованы. Эта их радость еще более проявилась, когда они услышали ответы Сталина на вопросы, поставленные в письменном докладе китайской делегации. Вопросы эти были разноплановые и разномасштабные, но поскольку встреча проходила без оформления протокола, а я остался единственным живым участником всех этих бесед, считаю необходимым привести некоторые суждения нашего тогдашнего вождя.