Было бы величайшей несправедливостью обвинять дидактов и методистов, занимавшихся и занимающихся проблемами создания учебного предмета «русский язык». Всё создаваемое ими проникнуто нескрываемой любовью к русскому языку, глубочайшей личностной, профессиональной и гражданской заинтересованностью в его развитии. При этом нельзя не учитывать того, что забота и обеспокоенность о развитии русского языка и речи всегда были в центре внимания не только педагогической, но и общественной мысли. Выдающиеся общественные деятели, литераторы и публицисты выступали в защиту живого слова, способного проникнуть в душу человека, научить и повести за собой.
Но специфика учебного процесса не допускала возможности прямого переноса и использования мудрых гражданских призывов в реальную практику повседневного обучения. Учебный процесс требовал специальных методических решений столь актуальной, но трудно поддающейся практическому воплощению в жизнь проблемы. Реальное создание именно такой методики связывается с именем Ф.И. Буслаева (1818–1898), раскрывшего её суть в книге (обратите внимание на название!) «О преподавании отечественного языка и программные пути усвоения учеником и всех форм живой речи» (выделено мной. — Я.Т.). И особую значительность приобретает именно эта работа с позиций современных поисков решения проблемы повышения эффективности обучения русскому языку. Обратим внимание на то, что признанный создатель отечественной методики преподавания русского языка не только положил в основу обучения ребенка «формы живой речи», но и при этом акцентированно и настоятельно уточнил, что эти формы «должны являться ему не сами по себе, а в постоянно органической связи с мыслью, им выраженной».
Таким образом (и это, пожалуй, самое главное!) создатель методики преподавания русского языка не только поставил возможность овладения языком в прямую зависимость от развитости и владения родным языком и речью, но и буквально подсказал, как и благодаря чему эту цель можно достигнуть. При этом Ф.И. Буслаев сформулировал ряд правил для «методы преподавания», которые не только отстаивали глубинную логику связей между языком и речью, но и раскрывали, как на её основе можно добиваться высокой обучающей эффективности преподавания русского языка. И по его глубочайшему по своей формирующей значимости наставлению, из которого исходили сформулированные им правила и вся его методика, — вслушаемся же!: изучение отечественного языка должно быть «исключительно практическим, прежде чем начнется грамматика» (выделено мной. — Я.Т.) И, забегая вперед, отмечу, что проявленная ученым озабоченность об эффективности обучения родному языку, зависящая от его органической неразрываемой связи с речью, по сей день не только остается актуально важной, но и единственно продуктивной в своей фундаментальной значимости.