Статья поступила 01.03.2020
Как-то, работая в архиве, прочитал письмо А.В. Суворова своему начальству, где он жалуется, что уже три года находится за границей, и просит разрешения уехать из Крыма в отпуск. Тогда я искренне удивился тому, что Суворов назвал мой Крым заграницей. Впрочем, удивлялся напрасно, так как письмо было написано в 1777 г., и в ту пору он действительно был территорией чужого государства. В этот же период в состав России вошли земли Польши, затем Кавказа, Средней Азии, Приморья... Во вновь приобретенных землях стали селиться русские люди. Сначала военные, потом чиновники, потом специалисты, а затем и крестьяне, работные люди, пришедшие туда в поисках земли, а фактически лучшей доли.
Когда Грибоедов писал строки «времен Очакова и покоренья Крыма», то эти времена воспринимались читателями как что-то давнее, хотя он имел в виду всего лишь жизнь одного поколения до него. Евгений Марков знакомился с Крымом уже через три четверти века после его включения в состав России. Он был поражен тем, что видел: «Тут словно заграница какая-то: все не понашему» [10, с. 8].
Эту заграницу надо было заселять, так как прежние жители стали массово уходить в соседнюю Турцию.
Было бы логичным, чтобы население Таврической губернии составили православные, то есть, в прежнем понимании, великороссы и малороссы.
Беда заключалась в том, что в России не было рынка труда, не было свободных рабочих рук. Вот почему если и попадали на полуостров православные, то это были «...бывшие помещичьи крестьяне, беглецы, казаки — вся эта русская удалая вольница еще недавно гуляла на просторе по Тавриде, и до сих пор во многих поселениях живут предания о былых подвигах. Таврический крестьянин, собственно, почти не знал крепостной зависимости и, выросши на свободе и в довольствии, являет собой сильный русский элемент, весьма способный усвоить культурные приемы и быстро совершенствоваться. Необходимо ему в этом помочь» [1].
Увы! Помогать ему никто не собирался. Все внимание властей было обращено на иностранных подданных. Желающие поселиться в Российской империи могли получить деньги на проезд в посольствах России в своих странах. Гарантировалось освобождение от податей на 30 лет и от рекрутской повинности на 10 лет. Предусматривалось сохранение привычного для европейских колонистов местного самоуправления. Это не было пустой декларацией, более того, в дальнейшем льготы только росли: бесплатная раздача скота и орудий земледелия, разрешение заниматься винокурением.