Актуальность статьи определяется существенной геополитической ролью Турецкой Республики в качестве посредника урегулирования российско-украинского кризиса. Являясь членом НАТО, Турция не присоединилась к финансово-экономическим антироссийским санкциям, что напрямую связано с взаимовыгодным российско-турецким инвестиционным сотрудничеством. Это определяется тем фактом, что от разрыва отношений с Россией в настоящее время турецкая сторона проиграла бы в большей мере.
Турция включилась в процесс глобализации раньше, чем Россия. 80-е гг. прошлого века характеризовались для нее курсом открытости, вестернизации и политикой финансовой либерализации, то есть снятием государственных ограничений на трансграничное движение капитала. Составной частью последнего являются прямые иностранные инвестиции (ПИИ). Пройдя через ряд кризисов, Турция сохранила ориентацию на установки Международного валютного фонда и приоритетность торгово-инвестиционного сотрудничества с ЕС. Однако географическое положение и зависимость от импорта энергоресурсов требуют проведения многовекторной внешнеэкономической политики.
Правовая основа статуса дружественных государств была закреплена в статье 1 Договора об основах отношений Российской Федерации и Турецкой Республики, ратифицированного Постановлением Верховного Совета РФ в 1993 г.1 . К важным двусторонним договоренностям следует отнести соглашения о торгово-экономическом сотрудничестве2 , о поощрении и взаимной защите капиталовложений3 , совместные декларации об углублении дружбы и многопланового партнерства4 и ряд др.5 .
На этом благоприятном фоне наблюдается рост притока прямых иностранных инвестиций между двумя странами, в особенности с 2011 по 2018 г. с российской стороны (рис.1).
На рисунке 1 видна асимметрия потоков ПИИ между Россией и Турцией. Это обусловлено реализацией на территории Турции ряда крупных российских инвестиционных проектов. Наиболее значимые из них сконцентрированы в энергетической сфере.