Убийство премьер-министра Сербии Зорана Джинджича 12 марта 2003 г. стало тяжелой травмой для всего сербского общества, наложившей отпечаток на вектор дальнейшего политического развития страны.
Зоран Джинджич пришел к власти на волне «оранжевой революции», свергшей С. Милошевича, как «американский человек». Тогда вся сербская оппозиция, сконцентрированная в ДОСе (Демократическая оппозиция Сербии, лидер — Вук Драшкович), пользовалась финансовой и консультативной американской помощью. Американская подготовка сербских оппозиционеров ярко выраженной антикоммунистической и националистической (в гипертрофированно-схематизированном виде) направленности перешла в горячую фазу переброски из США на балканские просторы с началом локальных войн [15]. Таким образом, большая часть сербской оппозиции была в той или иной степени связана с западными разведывательными и иными структурами, зачастую эти связи носили семейный многодесятилетний характер.
Зоран Джинджич, заняв премьерский пост в январе 2001 г., после победы Демократической оппозиции Сербии на парламентских выборах в декабре 2000 г., развернул ряд реформ в «демократическом направлении». Однако примерно через два года он стал ярким исключением из ряда западных марионеток только в одном вопросе, от решения которого и поныне зависит судьба Балканского региона, Европы и мира в целом, поскольку результат его решения покажет, существует ли еще в международных отношениях Ялтинско-Потсдамская система или на ней поставлена окончательная необратимая точка. Это вопрос Косово и Метохии.
Джинджич осознавал, к чему ведет политика Запада и к каким последствиям для Сербии она приведет. За девять месяцев до аттентата он посетил США, откуда вернулся весьма разочарованным. Своему ближайшему кругу он сообщил, что «я думал, им есть дело до смены власти в Сербии, а сейчас вижу, что они только разрушают Сербию — везде и на всех уровнях». В публичных выступлениях зазвучало предупреждение: «Если у нас будут отнимать Косово и Метохию во имя этнических прав албанцев и права на самоопределение при игнорировании границ и суверенитета СРЮ и Сербии — будем требовать нового Дейтона [18]. Потому что они уже дают понять, что наш южный край в европейские интеграции будет включен отдельно от Сербии, параллельно с ней, фактически как независимая территория» [13].