Расстройства аутистического спектра (РАС), несомненно, представляют собой группу нарушений психического развития со значительными негативными социальными и экономическими последствиями. РАС значительно затрудняют дальнейшую социальную адаптацию, а именно приобретение социальных связей, навыков и необходимой квалификации. Поэтому вопросы распространенности данной патологии в детской популяции, особенностей клинических проявлений у детей, а также связанные с этим задачи лечения и профилактики не теряют своего практического значения в течение многих десятилетий [1, 2]. Распространенность расстройств аутистического спектра продолжает расти; так, по статистике ВОЗ, РАС встречается у каждого 160-го ребенка, по статистике США — у каждого 68-го, а в России диагностика этих расстройств по-прежнему остается недостаточной. По данным 2018 г. в Москве прогнозируемое количество детей с РАС должно было превысить 21 000 детей, однако диагноз был установлен только 2 587 детям [3], то есть примерно 10 % от предполагаемого количества. Но даже установленный диагноз не означает для детей с РАС в России возможность получать адекватную поддержку и вмешательство, поскольку многие диагностические методики не адаптированы для нашей страны, и специалистов катастрофические не хватает. Несмотря на то, что в последние годы ситуация постепенно стала улучшаться, помощь пока получает лишь небольшой процент нуждающихся в ней детей [3].
Понятие «аутистический спектр» было введено в 80-е годы прошлого столетия L. Wing для обозначения заболеваний, сопровождающихся нарушением общения, социального взаимодействия и понимания [4, 5]. Аутистический спектр включает разные в генетическом и клиническом отношении психические расстройства, объединенные признаком нарушенного социального взаимодействия. В 2011 г. специалистами Научного центра психического здоровья РАМН было введено определение «спектр аутистических расстройств» [5]. Специалистам в области детской психиатрии удалось описать детский аутизм как самостоятельное полиэтиологическое заболевание, не родственное эндогенным психозам, оставив за рассматриваемым феноменом, главным образом, функцию нарушения контактов с внешним миром; они сумели радикально отделить его от шизофрении и сделать приложимым к другим, в том числе и органическим расстройствам. Лео Каннер и Ганс Аспергер, описав особые состояния, наблюдавшиеся ими у детей, по-разному понимали и объясняли их природу: от своеобразных психопатий до состояний, близких к шизофрении. Независимо от Л. Каннера и Г. Аспергера, синдром детского аутизма в процессе отграничения его детской шизофрении был описан С.С. Мнухиным [6].