В 2023 году мы отмечали столетие Ассоциации современной музыки, объединившей прогрессивных композиторов своего времени, в числе которых — Николай Рославец. Прообраз этой организации с таким же названием существовал еще в 1919 году при Музыкальном отделе Наркомпроса. Нельзя сказать, что АСМ образца 1919 года была влиятельной, но ее задача, которая заключалась в стимулировании новых творческих исканий в области музыкального искусства, была подхвачена в 1923-м. Благодаря деятельности АСМ в Москве звучала симфоническая и камерная музыка таких зарубежных новаторов, как Альбан Берг, Эрнст Кшенек. АСМ выпускала музыкальные журналы «К новым берегам» (1923), «Музыкальная культура» (1924), «Современная музыка» (1924–29).
Николай Рославец — один из самых ярких и самобытных представителей Ассоциации современной музыки 1920-х гг. К сожалению, существует мнение, что его музыка вторична по отношению к Александру Скрябину. «Ложь, что мысли повторяются, — писал Александр Блок в начале ХХ века. — Каждая мысль нова, потому что ее окружает и оформливает новое" [2, 448]. В связи с этим показательно и высказывание самого композитора: «Я предвижу, конечно, неизбежность сравнения моих принципов и методов с принципами и методами Скрябина ("послепрометеевского" периода) и Шенберга; также почти уверен, что будут попытки выведения моих принципов из принципов этих двух новаторов… Все же, если уж необходимо говорить о сравнениях, то Скрябин (в музыкально-формальном, но ни в коем случае не в идеологическом отношении), конечно, гораздо ближе мне, нежели Шёнберг» [11, 134-135]. То есть, сам Рославец говорит о том, что Скрябин близок ему в чисто техническом, но никак не в мировоззренческом плане.
Модификация звуковой системы позднего Скрябина происходила у Рославца под воздействием нового типа мышления, во многом противоположного позднескрябинскому. Эта модификация выразилась в индивидуальной трактовке и развитии скрябинских принципов, и в результате — в существенных различиях в технике композиции, благодаря чему о системе Рославца можно говорить как о самостоятельном и ярком музыкальном явлении. Различия были очевидными еще для Николая Мясковского. Вот выдержка из его рецензии на ранние сочинения Рославца: «Его непрестанно шести-семи-восьмизвучные аккорды, со своеобразным их расположением, почти чуждающимся удвоений, весьма нередко близки к созвучиям последних произведений Скрябина, <…> но и все же чувствуется, что это не то, не из тех основ вытекает гармония Рославца, что позднескрябинская, <…> но что в основе ее лежит принцип, притом проводимый с настойчивой, железной логикой. Это несомненно, слишком уж органичны, цельны и своеобразны сочинения Рославца. <…> В лице Рославца мы, видимо, имеем величину крупную и самобытную, ибо <…> указанные сближения — именно не более как сближения» [7, 199-200].