Проблемы правового регулирования несостоятельности (банкротства) традиционно находятся в центре внимания исследователей, поскольку законодательство в данной сфере чрезвычайно востребовано на практике. В то же время его реализация сопряжена с целым рядом вопросов, которые активно обсуждаются в научной литературе. Даже в самой благополучной экономической ситуации соперничество хозяйствующих субъектов приводит к тому, что наиболее успешные из них неизбежно вытесняют менее конкурентоспособные предприятия, вынужденные покидать рынок. Вместе с тем банкротство хозяйствующих субъектов, проигравших в борьбе с конкурентами, — это естественный процесс в условиях рыночной экономики.
Современную экономическую ситуацию и в России, и в мире в целом считать благополучной никак нельзя. Существенный урон экономикам государств нанесло распространение в 2019–2021 гг. коронавирусной инфекции. Вынужденное резкое сокращение деловой активности вследствие ограничений, направленных на сдерживание распространения вируса, негативно сказалось практически на всех отраслях экономики [1]. Многие предприниматели уже тогда оказались на грани банкротства. В настоящее время ситуацию усугубляет санкционное давление на российскую экономику, которое также чревато резким увеличением числа банкротств организаций.
В связи с этим очевидно, что востребованность законодательства о несостоятельности будет постоянно возрастать. Сложившаяся в настоящее время практика его реализации свидетельствует о наличии многочисленных проблем в данной сфере и необходимости совершенствования действующего законодательства. В первую очередь, на наш взгляд, изменения российского законодательства должны коснуться правового положения и порядка назначения арбитражного управляющего. Трудно переоценить роль этого субъекта в процессе банкротства, поскольку именно арбитражный управляющий проводит назначаемые судом процедуры банкротства и тем самым реализует нормы действующего законодательства о несостоятельности. При этом именно от того, насколько профессионально действует управляющий, зависит эффективность реализации как публичных, так и частных интересов в процессе банкротства.