Коричневый «Пазик» с советскими специалистами, подняв облачко пыли, останавливается на стоянке у пляжа «Санта-Мария». Шум, гам. По радио звучит популярная песня английского певца Энгельберта Хампердинга.
Куандо ме энаморо, йо ле дой ла вида а кьен се енаморе де ми
Надье ен ель мундо пуэда комбенсерме а ке ме сепаре де ти!
(Когда я влюблюсь, я отдам свою жизнь той, что полюбит меня.
Ничто в жизни не заставит меня с расстаться с моей любимой.)
На песке лежа загорают четверо переводчиков. Один из них, Николай Егоров, декламирует свое новое стихотворение:
На охоту мы ходили,
Под водой она была.
Барракуду увидали,
Ох! И страху нагнала!
Владимир смеется, хлопает. Олег, подражая модному поэту, откидывает руку в сторону…
И с тех пор мы не ныряем:
Опостыл подводный мир.
Нам дороже жизнь с машиной,
Чем ракушка-сувенир.
Бурные аплодисменты переводчиков. Переводчик встает и отвешивает всем поклоны, раскланивается.
— Да, уж лучше заработать здесь на машину, чем быть съеденным какойнибудь морской тварью.
— Это мы недавно на рыбалку ездили, — рассказывает Илья. — Нырнули в одном месте, а там стадо барракуд. Стоят недвижно, как серые бревна. Ужас!
Мы обратно в лодку. И на машине километр вперед, там их поменьше было: две, три…
— Как у тебя, Николай, лихо стихи получаются! Ты что, гений?
— Да! А что? А разве не видно? Но я, конечно, не профессионал…
Владимир смотрит на часы.
— Ладно, пойду макнусь.
— Я с тобой.
— Я сначала пивку хлебну.
— Отлично! Давай сначала по холодненькому пивку вдарим? — пристал к нему, как банный лист, Николай.
— А давай! — соглашается Владимир.
Владимир достает незаметно и прячет в плавки духи «Красная Москва», и они с Олегом идут в бар за пивом. Там у стойки уже стоят несколько наших специалистов и переводчиков. Владимир покупает бутылку пива и тихонько исчезает из поля зрения Николая и коллег. За металлической сеткой он обходит пляж сзади и в ста метрах от бара находит Марию. Она в розовом раздельном купальнике с оборочками на лифчике и на трусиках читает лежа на песке.