– Держать ли экзотических животных, которых любит и предпочитает широкая публика, или отдать предпочтение не столь ярким, но более редким животным, которые, однако, лишены возможности выживания в местах их природного обитания?
– Кормить или не кормить хищников живым кормом: это — благо для хищников, но не для жертв.
– Содержать ли стареющих животных в зоопарках до их естественной смерти или «освобождать» места (при помощи гуманной, но все же эвтаназии!) для молодых животных, способных к размножению, что способствует сохранению вида в целом?
– Рассказывать ли о непростых способах управления коллекциями животных широкой публике или оставлять ее в счастливом неведении?
– Размножать ли животных и для чего? Для удовольствия публики («все любят малышей!»)? Ради какой-то профессиональной самореализации («у нас получилось!»)? Проявления естественного поведения самих животных? Для сохранения вида в целом?
Борнейские орангутаны Нона и Цезарь. Получены Калининградским зоопарком в 2016 году по программе EEP
Давно канули в лету зоопарки, работающие исключительно для развлечения публики. С момента их массового появления в середине XIX века прошло не так уж много времени, а цели кардинально изменились. Современный зоопарк — место не только и не столько для отдыха (хотя, конечно, и это остается его важной составляющей), это серьезная институция, ставящая на первое место вопросы участия в сохранении редких и исчезающих видов, просвещения и научных и/или прикладных исследований1. Хотя, конечно, утверждать, что изменился вектор развития абсолютно всех зоопарков мира, по меньшей мере, наивно. Разные страны, разные ментальности, разные предпочтения.
Пожилой амурский тигр Тайфун. Калининградский зоопарк
Пожилая гималайская медведица Артистка. Калининградский зоопарк
После вступления в действие в 1975 году Конвенции о международной торговле видами дикой фауны и флоры, находящимися под угрозой исчезновения (СИТЕС), зоопарки больше не могли свободно получать из дикой природы подобные виды животных и инициировали региональные программы их разведения, направленные на создание самоподдерживающихся популяций животных ex situ (вне природных мест обитания)2. Чтобы отслеживать данные о содержащихся в зоопарках животных, была создана Международная информационная система видов ISIS (сегодня она носит название Species360), к настоящему времени содержащая информацию о более чем 2,6 млн животных в зоопарках всего мира. А в 1985 году были созданы первые европейские селекционные программы, в рамках которых координаторами ведется ежегодный тщательнейший анализ состава популяций зоопарковских животных. При этом используются самые современные методы, в том числе и генетический анализ.
Программное обеспечение Species360
В популяциях животных ex situ важно сохранять чистоту видов: не допускать появления гибридов (потомство от разных видов) или инбридинга (потомство от животных с близкой степенью родства). И то, и другое явно не способствует сохранению вида в целом. Однако зоопаркам непросто управлять этими процессами. Если в природе подросшие животные могут уйти из группы или семьи и дать начало новой генетической ветке развития, то в условиях отдельно взятого зоопарка сделать это практически невозможно: никто не будет содержать две, три или четыре отдельных группы жирафов, львов или волков. Что же делать? Планировать и управлять! Для этого и существуют координаторы видов. Одной из их нагрузок, которую добровольно несут наиболее опытные сотрудники зоопарков, является ежегодный анализ популяции и выдача рекомендаций зоопаркам-участникам программы по конкретным животным: кого размножать, кого соединять в пару, с учетом генетических данных, кому размножение проводить не стоит. В последнем случае, как правило, речь идет либо о животных с какими-то серьезными отклонениями, либо о животных, которые дали уже много потомства со своими генами, что, в свою очередь, повышает риск появления инбридингового потомства в популяции ex situ в целом.
Как же быть в том случае, когда появление дополнительного потомства нежелательно? Каждый зоопарк сам выбирает для себя способы регулирования размножения: кастрация или стерилизация; контрацепция; содержание однополых групп животных; размножение с последующей эвтаназией при наступлении половой зрелости.
Три первых способа не дают взрослым животным в полной мере пройти весь цикл развития организма, лишают их такой важной витальной функции, как рождение и выкармливание детенышей, а иногда приводят и к проблемам со здоровьем. Четвертый, самый редкий из применяемых способов, вызывает массу вопросов и негативную реакцию у широкой публики.
Самым резонансным случаем применения эвтаназии как способа регулирования потомства у животных, содержащихся в неволе, стал случай с жирафом Мариусом, обитателем Копенгагенского зоопарка. Это произошло в 2014 году. Несмотря на то, что решение руководства зоопарка было поддержано профессиональными ассоциациями, в частности, Европейской Ассоциацией Зоопарков и Аквариумов — EAZA, его резко осудили не только обыватели, но и многие работники других зоопарков. Особое возмущение вызвал тот факт, что руководство Копенгагенского зоопарка отказалось передавать жирафа в частные зоопарки и зоопарки — не члены EAZA. Руководство зоопарка объяснило свое решение тем, что «если отправить жирафа в зоопарк, не входящий в программу размножения животных ЕАZА, реальна вероятность, что он сам или его потомство могут быть проданы в места с неприемлемыми условиями — например, в цирк или частный зоопарк».
Кормокухня для хищников. Зоопарк Ольборг Дания
Автор данной статьи год назад находилась в одном из датских зоопарков (мы получали в нем самца борнейского орангутана) и, разумеется, не могла не задать вопрос о том, почему коллеги из Копенгагена выбрали столь непопулярный способ регулирования численности. Главный зоолог зоопарка Ольборга ответила: «как биолог ты должна понимать, что мои коллеги дали возможность родителям Мариуса вести полноценную жизнь, что должно было бы быть и в природе. И в природе не так много детенышей доживает до взрослого состояния, их подстерегает масса опасностей. Раз уж человечество не может сохранить многих животных в природных местах обитания, то зоопарки должны суметь сохранить полноценный генофонд живых животных. Как бы это цинично не звучало, но риск потерять генетически чистый вид гораздо более опасен для сохранения популяции в целом на планете, чем риск получить негативную реакцию от данного поступка».
Однополая группа жирафов, зоопарк Риги
Несомненно, история жирафа Мариуса продолжает будоражить общественность и вызывает бурные дискуссии среди профессионалов, поскольку поднимает целый пласт этических вопросов в отношениях между людьми и животными. Что важнее, сохранение вида в целом или судьба отдельной особи? И главное — насколько оправданным было публичное вскрытие умерщвленного жирафа?
Жираф Мариус
В данной статье удалось рассказать лишь о некоторых наших профессиональных сложностях и проблемах. Ее цель — дать читателю представление о том, что современные зоопарки являются (должны являться!) частью многоуровневой и сложной системы, наряду с заповедниками и другими охраняемыми территориями. Они работают на то, чтобы животные из живых экспонатов музеев живой природы под открытым небом, каковыми и являются зоопарки, никогда не превратились в неодушевленные экспонаты зоологических музеев. Да простят меня коллеги!
P.S. В ноябре 2017 года в Калининградском зоопарке родился детеныш жирафа. Достигнув половой зрелости, он, вероятнее всего, уедет в один из российских зоопарков. В силу малоценности в генетическом плане калининградской пары жирафов, ни они, ни их потомство не участвуют в Европейской программе по сохранению этого вида.
Детеныш жирафа. Калининградский зоопарк