Рассеянный склероз (РС) — одна из наиболее актуальных проблем современной медицины [1,2,3], что вызвано двумя основными причинами. Во-первых, это неуклонное увеличение числа больных, а также высокие затраты на лечение. Заболевание сопровождается симптомами тревоги и депрессии у более 60 % среди больных РС, а в 23,3 % случаев клиническая картина депрессии соответствовала депрессивному расстройству [4,5], где у больных РС регистрировались симптомы нарушения сна, которые влияли на ухудшение функционального состояния и утомляемости, снижали качество жизни и приверженность к лечению [6,7,8,9].
Процент выявляемых тревожных и депрессивных расстройств колеблется и чаще связан с маскированной симптоматикой основного заболевания, а также низкой выявляемостью врачами.
Существуют трудности выделения и дифференциации симптомов депрессии, которые представлены в DSM–V и МКБ-10, где не разграничены формы депрессии и теряются важные симптомы для пациентов. Такая расширенная трактовка пригодна больше для популяционного исследования, но не для дифференцированной, индивидуализированной диагностики аффективного расстройства [10,11,12].
До настоящего времени не определена причина развития депрессивных нарушений. Часть исследователей связывают возникновение депрессивных нарушений с проявлением основного заболевания, другие с воздействием психогенных факторов (реакцией на хроническое, инвалидизирующее заболевание), реакцией на длительный характер лечения (инъекции), а также проведением иммуномодулирующей терапии (например, применением интерферонов-бета) [2]. Согласно другим литературным источникам, депрессия при РС в значительной степени биологически опосредована теми же процессами, которые лежат в основе иммунопатогенеза рассеянного склероза. В частности, повышение провоспалительных цитокинов, активация гипоталамо-гипофизарно-адреналовой оси и снижение уровня нейротрофических факторов, которые наблюдаются при РС, могут приводить к депрессии [13].
Фармакотерапевтическое лечение депрессии у пациентов с рассеянным склерозом (РС) до настоящего времени является предметом дискуссий [14,15,16,17,18]. Специалистам часто приходится принимать клинические решения об использовании психофармакологического лечения в отсутствие рекомендаций, основанных на доказательствах высокого качества. Такие рекомендации требуют соединения глубоких знаний о природе РС с принципами психиатрической и психофармакологической помощи [19,20,21].