Три десятка лет назад в нашей стране начались реформы, вроде бы призванные оздоровить ее экономику. Хотя единодушия по поводу диагноза и методов лечения не было и дискуссии об их целесообразности идут до сих пор…
Тридцать лет назад в советской элите был принят постулат о неэффективности плановой экономики и переходе к рынку, призванному сообщить ей импульс роста…
Насколько эффективным было лечение и каково же текущее состояние экономики нашей страны?
Общее место — говорить, что все тридцать лет она была далека от благополучия, если судить об этом по благополучию большинства домохозяйств.
И если в «нулевых» экономическое развитие России вроде бы стало оживать, то во втором десятилетии XXI в. оно опять заметно замедлилось. Многочисленные кризисы и краткосрочные спады практически полностью нивелировали наблюдавшийся рост.
Существенная неравномерность распределения доходов населения, высокая нагрузка на доходы со стороны обязательных платежей налогов и штрафов и отсутствие адекватного роста доходов прежде всего в сегменте оплаты труда, почти полное изъятие нефтегазовых доходов из реальной экономики в условиях неоднозначной внешнеэкономической динамики привели к значительному сокращению возможности поддержки экономического роста за счет ресурсов внутреннего рынка, прежде всего спроса потребительского.
Мировой кризис, обусловленный на этот раз пандемией нового коронавируса, обнажил хрупкость современного мироустройства, напомнив, что без человека невозможны никакие, даже самые автоматизированные работы, а социальное благополучие является основой современной цивилизации. Он указал на недостаток кооперации в глобальном масштабе, всеобщую разрозненность, на нарушенную систему ценностей, в том числе недооценку труда в важных профессиях, прежде всего работников здравоохранения, на нерациональную структуру расходов и другие недостатки существующих общественных отношений.
В отличие от предыдущих, кризис, возникший из-за пандемии новой коронавирусной инфекции, существенно поднял планку ответственности лиц, принимающих решения, и установил приоритет решения социальных задач на качественно иной уровень: теперь решать их нужно не просто ради повышения благосостояния общества или удовлетворения политического запроса, а чтобы цивилизация, страна могли выжить.