Одним из факторов социально-политической обстановки в современной России стало значительное распространение различных проявлений экстремистской деятельности [1, c. 146]. Они провоцируют нестабильность в обществе, способствуют ослаблению государства, порождают сепаратистские настроения и создают благоприятную почву для реализации противоправных целей и задач.
Европа за последние годы пережила возрождение праворадикальных экстремистских групп, сетей и враждебных актов с повышением антииммиграционного и исламофобского насилия, а также антиправительственных терактов и нападений на политических оппонентов, этнические меньшинства и гомосексуалистов. В США также наблюдается рост политического насилия, которое считается «правым экстремизмом» по своему характеру, к которому, к примеру, относятся неонацисты, расисты или антиправительственно настроенные граждане [2, c. 152]. По мнению международной аудитории, лишь некоторые из этих инцидентов получили широкое внимание в средствах массовой информации. Нападения правых экстремистов в основном рассматриваются как самостоятельные события по сравнению с другими нападениями, например террористами-исламистами [7].
В Германии, например, в 2011 году была обнаружена правая террористическая группа, называющая себя национал-социалистическим подпольем. Несмотря на то что в течение почти 14 лет было убито по меньшей мере 10 человек и совершено два взрыва, она осталась незамеченной в обществе. В том же году Андерс Беринг Брейвик убил 77 человек в результате взрыва бомбы в Осло и массового обстрела в Утейе, Норвегия. В Соединенных Штатах Майкл Пейдж застрелил шесть человек и ранил еще четырех в результате нападения на храм Висконсин-Сикх в августе 2012 года. Подобные события были зафиксированы во многих западноевропейских странах, а также в Восточной Европе и России. Чаще всего это неорганизованные лица, краткосрочные местные массовые движения, развивающиеся вокруг этнических конфликтов, молодежных банд и военизированных структур (включая террористические группы).