Статья поступила 12.04.2020
Начиная разговор о столь сложном предмете, уместно заметить, что в нашу ноосферную эпоху продуктивность деятельности любого ученого зависит не только от его аналитического потенциала, но и от его погруженности в различные научные дискурсы и способности синтезировать их достижения. Продуктивность многоуровневых гуманитарных разысканий Александра Павловича Люсого зиждется именно на этих неотъемлемых качествах современного ученого.
В научном кругу оформились весьма красноречивые оценки исследовательского стиля Люсого. Внимание знатоков давно отметило невероятный «фактологический блеск» множественных ссылок, замысловатых лирических отступлений и литературоведческих рефлексий ученого, внутреннюю напряженность его научных произведений «сложного и текучего жанра» [3, с. 8], а также необычные принципы обобщения накопленного эмпирического материала на пересечении научных дисциплин [9]; как редкостная способность воспринимается также умение Александра Павловича «упаковывать художественные образы в смысловые кластеры», ненарочито наставлять, как можно в литературе «видеть предвосхищение будущего» и как «через образы создавать концептуальные философские системы» [4]. Сам автор часто называет свой исследовательский жанр «теоретической комедией»… Но, как бы то ни было, приступая к изучению его нового учебного пособия, нельзя не учесть упомянутых авторитетных оценок: они помогут с большей пользой для себя проследить дивные метаморфозы внутри этой работы: не только для расширения научного кругозора, но и для укрепления своей методологической оснащенности в малоизвестном (пока) научном русле.
Вначале надо точно понять, что является объектом познания…
Судя по названию и предисловию — вся русская литература. Насколько такое возможно, когда это информационное пространство практически безгранично?..
Кто знаком с творчеством Люсого, тот хорошо осведомлен о приверженности ученого геопоэтике. Два десятилетия назад эвристическое использование геопоэтики в литературном фокусе крымских инспираций привело А.П. Люсого к выявлению незримых граней образа Крыма и его цивилизационной роли в истории России и в итоге к концептуализации Крымского текста [5]. Опыт представленного в данной книге исследования тоже выстроен на геопоэтическом основании. В ней автор на новом уровне демонстрирует эффект использования геопоэтики для целостного культурологического анализа литературы и истории, показывает универсальность геопоэтики: и как мировоззренческого принципа признания неукоснительной связи художника и пространства, и как одного из методологических оснований для выявления локальных сверхтекстов, и как матрицу для некой «революции», сущность которой — в углубленном переосмыслении всей русской литературы как системы локальных (региональных) текстов.