Статья поступила 10.07.2022.
Год нынешний — юбилейный, год 130-летия выдающегося советского писателя Константина Георгиевича Паустовского, много путешествовавшего по миру, но составившего себе имя благодаря проникновенному описанию среднерусской природы. На тему природы у Паустовского немало написано, но мы обращаемся в настоящей статье к конкретной теме, которая волновала не одно поколение русских писателей (вспомним В.К. Тредиаковского с его «Грозой» и знаменитое тютчевское «Люблю грозу в начале мая...»).
Понятие «мотив» (от лат. moveo — «двигаю» или позднелат. motions — «движение») пришло в литературоведение из мира музыки. Мотивом музыковеды называют простейшую ритмическую единицу мелодии, представляющую собой короткую последовательность звуков, объединенную одним логическим акцентом и имеющую самостоятельное выразительное значение. Будучи наименьшим структурным построением, «атомом» музыки, мотив составляет ее основу; с помощью разработки мотива — повторения, перестановки, обращения и др. — композиторы создают темы и законченные композиции.
В литературоведении под мотивом изначально понималась простейшая повествовательная единица (теорию мотива применительно к фольклору разрабатывал в «Поэтике сюжетов» А.Н. Веселовский). Д.Д. Благой сравнивал мотив с «шелковой цветной нитью в пестрой сюжетной ткани, отдельным камешком сложной сюжетной мозаики» («Литературная энциклопедия. Словарь литературных терминов в двух томах», 1925). При этом литературовед упоминал и внесюжетные мотивы (например, «звездные мотивы» в лирике А.А. Фета), давал широкое толкование термина («основное психологическое или образное зерно»1 произведения). В.Е. Хализев в своих трудах по теории литературы предельно расширил понятие мотива: его роль может играть даже отдельное слово или словосочетание, повторяющееся в произведении и наделенное «повышенной значимостью (семантической насыщенностью»2.