Статья поступила 12.07.2015 г.
В последние несколько лет в средствах массовой коммуникации Запада получил широкое распространение искаженный образ ислама и его представителей. Многие аналитики говорили о стереотипном образе ислама как об элементе европейской культуры и предпринимали попытки возводить этот стереотип к истокам «конфликта между Востоком и Западом».
Последствиями такого противостояния становится не только увязывание ислама с образом угрозы и насилия, но и предположения о несходстве ценностей двух культур, что обнажает серьезные социальные, политические, религиозные и этнокультурные проблемы поликультурного общества западных стран, в том числе государств Северной Европы. Основной задачей СМК является идеологическая работа по ориентации аудитории по определённым азимутам [1. С. 73]. Кроме того, «навязывание» собственных культурных форм в качестве доминантных присутствует в любом виде сколько-нибудь серьезного взаимодействия [2. С. 12]. Результатом такой работы могут быть драматические последствия. Так, например, стереотипизация событий ярко прослеживается в материалах СМК после событий 11 сентября 2001 г. и начала «войны с терроризмом», когда в течение месяца в газетах «Афтонбладет» (Aftonbladet, Швеция) и «Дагенс Нюхетер» (Dagens Nyheter, Швеция) было напечатано 534 фотографии, которые так или иначе вызывали у аудитории ассоциации с исламом и представителями этой религии. 63 процента из них были непосредственно связаны с изображениями насилия и войн [3].
Если проанализировать материалы трех крупнейших ежедневных газет Швеции (Dagens Nyheter, Sydsvenska Dagbladet, Aftonbladet) в период с 2000 по 2009 г., то можно сделать вывод, что при написании около 40 % материалов авторы прибегали к схеме построения текста «мы» — «они», противопоставляя тем самым шведское общество — современное и справедливое — мусульманскому — патриархальному и деспотичному [4]. Авторитетный журналист Швеции Никлас Силоу считает использование концепции «они» — «мы» неизбежным для того, чтобы показать различия в культуре, особенно когда речь идет о насилии: «Они могут поступить так, как мы не поступаем (о убийствах чести), кроме того, отношение к этому горю у них отлично. Мы в шведской культуре так не делаем и это понятно, что, когда они видят как мужчины и женщины плачут в камеру, они считают такое поведение странным» [5]. Кроме того, он указывает на то, что подобную параллель можно провести по отношению к Норвегии, Дании и частично Финляндии.