Статья поступила 30.10.2022.
Трудно отказаться от признания того, что в современном мире происходит что-то действительно значительное, переходное и трансформационное. Так же как нельзя не признать и того, что любая историческая эпоха в сознании ее современников воспринимается как критическая, судьбоносная, пограничная. Все хотят быть свидетелями рождения желанной, полноценной и гармоничной жизни. Следовательно, есть в социодинамике культуры нечто такое, универсальное и общеродовое, что заставляет мыслителей разных эпох воспринимать свое время непременно как переходное, сопутствующее наступлению чего-то нового, более значительного.
Однако всякий раз, когда мы пытаемся что-то обозначить и определить в явлениях трансформации, мы как бы снова и снова прерываем «парящую неопределенность» переходного процесса, наша мысль его останавливает и форматирует. Нельзя не заметить, что в истории общественной мысли все исследователи культуры, оценивая в рефлексии своего времени ход исторического развития, так или иначе констатируют явления переходности или кризиса культуры, и в первую очередь применительно к той эпохе, к которой они сами принадлежат. Что же заставляет мыслителей видеть переход в самых разных исторических ситуациях?
Думается, тому есть несколько причин. Во-первых, следует признать, что переходность не есть лишь краткосрочный отрезок в развитии культуры, а имеет экзистенциальное измерение и потому выступает как величина постоянная, бытийная в жизнедеятельности человеческого общества. Стационарность же, напротив, представляется в виде моментального среза или лимитированной области на оси времени.
Во-вторых, каждый исторический период в развитии культуры на гребне своей современности всегда пребывает в онтологически открытом состоянии, ибо, в отличие от прошлого, у которого в том или ином виде есть то, что ему предшествовало, что уже ему досталось и что за ним последовало, современность, удерживая в себе прошлое и конструируя настоящее, не имеет реализованного будущего. Современность всегда выражает перманентную открытость со стороны еще не наступившего будущего, которое лишь проецируется в культуре в виде проектов и имагинации как своего рода компенсаторное восполнение футуристических ожиданий. Ситуация с отсутствующим будущим всякий раз вынуждает видеть в современности контуры незавершенности, упадка и хаотичности.