Учение В.И. Вернадского о ноосфере [1], которое можно назвать одной из наиболее гуманных метафизических концепций ХХ века, посвящено объекту, который невозможно эмпирически обнаружить, системно описать, измерить его параметры и т.п. То есть это нечто, подобное Господу Богу, в которого можно верить и даже создавать его изображения (конечно, сугубо условные), но каким-либо образом научно описать его и исследовать невозможно.
Учение о ноосфере было довольно популярно в советской и постсоветской философии и гуманитарной науке конца ХХ — начала XXI века и активно обсуждалось философами и публицистами (см., например, [3; 5; 7]). Сейчас его актуальность и научная востребованность заметно сократились. Расширение знания о социальной реальности в отечественной науке и в том числе развитие культурологии как науки об основах и символах коллективных форм человеческой жизнедеятельности отодвинули проблематику ноосферы на второй план. Человеческое общество оказалось гораздо более сложным и противоречивым образованием, чем это виделось Вернадскому, и перспектива реализации его ноосферного проекта стала представляться сомнительной. В научной литературе распространена обширная критика учения о ноосфере, которому находят место где-то на стыке науки и эзотерики (см., например, [2; 6]). Я не буду сейчас включаться в эту дискуссию, а изложу лишь свое мнение культуролога.
С позиций современной постнеклассической науки и постпозитивизма, к которому я себя отношу, ноосфера как научная категория и концепт по определению должна быть системной и структурированной. Вместе с тем никаких очевидных системообразующих оснований у нее не усматривается, а структуру ее определить невозможно, поскольку ее невозможно описать. Суждения самого Вернадского о параметрах ноосферы имеют очень разрозненный и фрагментированный характер, и его позицию приходится обобщать и систематизировать другим ученым, его последователям и критикам. В частности, Ф.Т. Яншина выделяет 12 основных характеристик ноосферы, о которых в разных работах говорит Вернадский.