Противодействие коррупции на сегодняшний день является насущной проблемой, важнейшим вектором государственной политики, и поэтому данный феномен получил в последнее время новый качественный виток в развитии, что сразу нашло отражение в положениях национального законодательства (Федеральные законы от 25.12.2008 № 273 ФЗ «О противодействии коррупции», от 21.11.2011 № 329 ФЗ «О внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации в связи с совершенствованием государственного управления в области противодействия коррупции).
Россия является государствомучастником, ратифицировавшим Конвенцию ООН против коррупции. Соответствуя основополагающим принципам своей правовой системы, РФ проводит скоординированную и (формально!) эффективную политику противодействия коррупции (согласно ст. 5, 6 Конвенции). Это, в частности, можно заметить в использовании зарубежного опыта об ответственности федеральных государственных служащих за различного рода коррупционные правонарушения [1]; в существовании комплексной системы мер борьбы с коррупцией (в зарубежных странах данный комплекс именуется как compliance).
Вышеупомянутые меры регламентируют поведение работников внутри организации, в частности при взаимодействии с клиентами и третьими лицами, с которыми работник вынужден сталкиваться в процессе выполнения своих профессиональных обязанностей. В зарубежных практиках комплекс создан с целью выявления, устранения и предотвращения различного рода нарушений норм права относительно сферы коррупции, в том числе морально-этических норм; комплекс мер распространяется и на системы принципов бизнеса (активы компании, целостность и др.). В основании лежит принцип несоблюдения требований законодательства, правовых документов, кодексов поведения и ряда других нормативных актов. Последствия могут проявляться в форме применения юридических санкций (или же санкций регулирующих органов), репутационных и финансовых потерях (как результат несоблюдения закона, правил поведения и общепризнанных стандартов) [2].