Статья поступила 20.07.2020
Кризисные явления, накопившиеся в Киевской митрополии после разделения Русской церкви, рассматриваются историками в качестве основного фактора появления Брестской церковной унии (1596 г.).
Впервые о том, что церковная жизнь в Речи Посполитой пришла в упадок и это стало причиной Брестской церковной унии, заявил О. Левицкий. Он пишет о том, что коренные причины этого печального явления следует искать не во внешних условиях тогдашнего положения Западнорусской церкви, не в кознях иезуитов и не в замыслах правительства, а внутри нее самой: в порче коренных основ ее организации, в тех страшных внутренних язвах, которые разъедали ее организм и делали ее легкой добычей для каждого из ее врагов. Главный источник и корень этого зла лежал в беспорядках тогдашней церковной иерархии и в крайней деморализации большинства ее представителей. Значение этого печального явления столь велико, что без него все другие внешние причины были бы бессильны породить унию, и наоборот: оно одно таило в себе столько опасных элементов, что и помимо влияния этих причин раньше или позже должно было неминуемо привести Западнорусскую церковь если не к унии, то к иным столь же опасным потрясениям. Стоит лишь внимательно присмотреться к явлениям тогдашней церковной жизни в Юго-Западной Руси, окинуть одним взглядом всю эту страшную картину полной дезорганизации церковно-иерархических отношений снизу доверху: невежество и, как тогда говорили, великое грубиянство и недбалость (халатность) низшего духовенства, упадок монастырей и полное забвение лучших преданий древнерусского отшельничества, в особенности же те неслыханные и, по нашим теперешним понятиям, просто невообразимые злоупотребления, какие творились тогда в сфере высшей церковной иерархии, эти беспрестанные случаи узурпации светскими лицами высших церковных достоинств, купля и продажа епископий и архимандритств, безнравственная жизнь большинства этих непризванных владык и архимандритов, дерзкое нарушение ими канонов и преданий церковных, исключительная и открытая погоня за наживой и неправедными прибытками и полное пренебрежение к своим пастырским обязанностям. Стоит вникнуть во все это, чтобы убедиться, что такое хаотическое состояние Западнорусской церкви должно было неизбежно разрешиться каким-нибудь крупным и опасным потрясением. Вспомним, что все это происходило в то самое время, когда в Литве и Юго-Западной Руси под влиянием только что прошедшей и далеко еще не улегшейся волны реформационного движения наступило страшное брожение умов, не ограничившееся одними высшими общественными сферами, но проникшее и вглубь, в среду мещан и других сословий. Удивляться ли тому, что при таких условиях Западнорусская церковь в лице ее недостойных представителей теряла свой священный авторитет в глазах современников и они толпами уходили в чужие веры и секты?1