Согласно работе В. К. Евстафьева и др. [7], феномен «мелозирных лет» Байкала уже с начала прошлого века рассматривается в трудах байкаловедов [1, 2, 4, 5, 8, 13]. Однако неоднократные попытки объяснить природу «мелозирных лет» Байкала оказались безуспешными ввиду того, что исследователи пытались объяснить феномен этого явления одним или несколькими экзофакторами — температура, особенности ледового режима, ритмы солнечной активности, особенности комплекса условий ледового периода [17] и т. д.
Принципиально они пытались уменьшить «дисперсию мелозиры за счет дисперсий экзофакторов» или «хаос внутренний за счет хаоса внешнего». При всем этом рассматривалось все. Все, кроме особенностей функционирования самой Melosira baicalensis (Meyer) Wisl. (в настоящее время это Aulacoseira baicalensis (Meyer) Sim.), входящей в состав диатомового фитопланктона Байкала (ДФП), которая в силу ее одноклеточного и даже колониального статуса представлялась неким механизмом, мгновенно реагирующим на изменения экзофакторов. Последнее вовсе не лишено оснований и является чисто необходимым, но вовсе не достаточным основанием для объяснения природы циклов байкальской мелозиры (ЦБМ). Ибо во множестве других водоемов присутствует действие экзо — факторов, подобных байкальским, однако столь масштабная циклика ДФП не наблюдается. В связи с чем в данном исследовании рассматриваются особенности агрегированной динамики ДФП Байкала и проверяется гипотеза о том, насколько стохастическая модель функционирования самой мелозиры способна объяснить ее дисперсию без привлечения сведений об экзофакторах.
В качестве материалов были использованы результаты исследований иркутских и красноярских ученых по Байкалу и водохранилищам АнгароЕнисейского каскада, для анализа которых были привлечены дискретные модели агрегированной динамики популяций [12].
Анализ качества данных. Для имеющегося на 62-летнем периоде, с 1945 по 2008 г., набора экспериментальных данных по численности или биомассе мелозиры присутствует определенная несоизмеримость по абсолютным величинам. Положение дел заключается в том, что одни исследователи, например К. К. Вотинцев [4], приводят данные на конец 1940-х начало 1950-х гг. для слоя 0–250 м. В исследованиях И. Л. Антиповой и М. М. Кожова [2] и И. Л. Антиповой [1] данные уже даются для слоя 0–50 м. Г. И. Поповская [11] начиная с 1972 г. и все последующие исследователи ДФП уже оперируют с данными для слоя 0–25 м.