Статья поступила 19.11.2021
История философии — задача крайне сложная и неблагодарная, поскольку история мысли не может быть ее воспроизведением. Мысль можно или ухудшить, или улучшить, но не повторить. Все крупные проекты истории философии — это улучшение исходного материала. Если этот материал доступен и полностью сохранился, такое улучшение происходит за счет воссоздания движения идей в новой среде — в концепции историко-философствующего мыслителя. Даже тогда, когда философ не пишет истории философии, а просто обращается к идеям другого, даже к какой-то одной концепции или понятию, он обязан воссоздать их в том контексте, который предъявляется миру в качестве нового слова о нем. А повторять старое — ничтожная задача, не достойная философии. Нет смысла цитировать другого, если нельзя сказать иначе, чем он. А всякий, кто мыслит, обязан говорить иначе. Философ говорит о том, о чем только он может сказать, — об открытом исключительно ему мире истины, ибо истина открывается в мире переживающего ее мышления, доступного только одному философу. В этом мире не может быть других голосов, все они — всего лишь отголоски того главного эпоса, который произносится его автором и господином. История философии — это своего рода антифилософский жанр, или диалог, в котором философ говорит сам с собой, играет шахматную партию, передвигая фигуры на доске и за себя, и за своего противника. Но это не игра в поддавки, а настоящий поиск лучшего варианта решения поставленной задачи, поиск пути к победе истины над мнением. Это было очень хорошо известно Платону, который именно диалог сделал своим главным философским и историко-философским жанром. В его диалогах живые события мысли связаны с поиском истины в ходе дискуссии с существовавшими в истории философии мнениями. Такие мнения становятся неизбежной альтернативой истины, они перестают быть случайными событиями и становятся оттенками ее всепобеждающей и просвещающей энергии.
Но бывает так, что от существовавших когда-то концепций остаются только осколки или даже хуже того — пересказы оппонентов. Для позитивной истории, вознамерившейся высказать все, что только сохранилось в источниках, это обстоятельство — настоящее препятствие непреодолимой силы, но только не для истории философии. История философии не хуже современного биологического математического моделирования, восстанавливающего полностью все живое существо лишь по одному фрагменту кости, способна воссоздать по одной фразе или даже одному понятию целую концепцию со всеми возможными выводами, которые следует из нее сделать. Античная философия — настоящий кладезь такого рода фрагментов, а историки античной философии — те реконструкторы, которые на протяжении долгих веков труда заняты воссозданием живого концептуального целого той или иной будоражащей воображение философа легендарной фигуры прошлого. Делается это по-разному, но если это успешная работа, то всегда в духе той мысли и системы идей, которую предлагает нам реконструирующий прошлое философ.