Статья поступила 01.06.2021
На современном этапе культурологического исследования кинематографа возникает вопрос о его философском аспекте. Но можно ли утверждать, что на сегодняшний день в этой области многое уже сделано? Утвердительного ответа здесь не предвидится. Но все же кое-что делается, и в качестве иллюстрации мы сошлемся на только что вышедший труд петербургских философов. Коллектив авторов, состоящий из петербургских философов, предлагает читателю коллективную монографию под названием «Кинематографический опыт. История — теория — практика»1. В кинематографической жизни, пожалуй, это можно было бы назвать событием. Во всяком случае, ощущается претензия на событие. А событие ли? Осознают ли сами авторы, что их исследование — событие? Пытаются ли они внедрить в сознание читателя именно такое отношение к своему предмету? Давайте разберемся.
Начнем с названия. В нем уже четко заявлен и строго осознан предмет исследования. Это кинематографический опыт. Для понимания этого словосочетания вроде бы никаких трудностей нет. Оно привычно, хотя и многозначно. Но очевидно, что за ним стоит максимальное обобщение. По сравнению с ним другие кинематографические явления и понятия кажутся частностями. В данном случае срабатывают механизмы, позволяющие говорить о том, что структуралисты называют внетекстовыми смыслами. Смыслами, наделяемыми фильм массовой публикой, общественными настроениями. Ну да, опыт. Он есть у каждого зрителя, у разных слоев публики. Правда, неодинаковый. Он, видимо, есть и в обществе в целом. Здесь можно было бы сказать: какое кино, такой и опыт. Но в массовом обществе (а мы имеем именно такое общество) существует своя специфика.
Наверное, может существовать идеальное представление о таком опыте, который есть у кинематографической элиты. Хотелось бы, чтобы публика была приобщена ко всем вариантам кинематографической продукции. Но, конечно, можно представить, что реальное положение дел идеалу, как это всегда и бывает, может и не соответствовать. Почему же может не соответствовать? Да потому, что, как пишет Ж. Делез, «массовое искусство, обращенное к массам, которое не должно было бы отделяться от доступности кино массам, ставшим его подлинным субъектом, упало до уровня пропаганды и государственного манипулирования, своеобразного фашизма, в котором Гитлер объединяется с Голливудом, а Голливуд с Гитлером»2. И так далее. Но дело в том, что для авторов названного издания, которые, в общем, едины в использовании и понимании кинематографического опыта (и каждый из них знакомит читателя с каким-то одним его аспектом), кинематографический опыт — не просто тема, не просто проблема, а концепт, философский концепт. Не случайно Ж. Делез формулирует вопрос «Что такое кино?», а он превращается в другой вопрос: «Что такое философия?»3.