Статья поступила 26.09.2015 г.
В настоящее время в науке практикуются различные подходы к изучению государственной культурной политики, понятие которой многозначно. Одно из первых определений данного понятия было представлено в 1967 г. в докладе ЮНЕСКО «Политика в сфере культуры — предварительные соображения», в котором под политикой в сфере культуры предполагался «комплекс операциональных принципов, административных и финансовых видов деятельности и процедур, которые обеспечивают основу действий государства в области культуры» [7].
За последние 20 лет в России были осуществлены различные исследования, затрагивающие вопросы культурной политики с точки зрения задач ее моделирования, целенаправленной деятельности человека. Например, О. Н. Астафьева рассматривает культурную политику как концептуально оформленную совокупность научно обоснованных взглядов и принципов, соответствующих определенным ценностно-смысловым основаниям, целям и приоритетам, соответствующим типу государства [1].
В трактовке А. Я. Флиера культурная политика — «это совокупность идеологических принципов и практических мер, осуществляемых через образование, просветительские, досуговые, научные, религиозные, творческие, издательские, коммуникационные, социально-организационные и иные государственные и общественные институты по всесторонней и углубленной социализации и инкультурации населения». Исследователь особое внимание уделяет тому факту, что объектом культурной политики является человек, а не развитие культуры, которая развивается по своим законам, задача же культурной политики — в формировании адекватного социального поведения и соответствующих ценностных установок людей [13].
Л. Е. Востряков, обобщая попытки зарубежных аналитиков дать определение культурной политики, выделяет целевой (с точки зрения поставленных целей), институциональный и ресурсный подходы (с точки зрения состояния институтов и ресурсов). «При совмещении данных подходов, — пишет он, — используется комплексный управленческий подход» [4].