Статья поступила 08.11.2020
Логос наравне с софией являлся одним из ключевых терминов в культуре Древней Греции. Согласно Гераклиту, «логос — это разумная связь мирового целого, его объективный закон, внутренняя мысль и смысл мирового процесса» [4, с. 225]. Логосу придавали важное значение как софисты, так и философы. Однако софисты рассматривали логос как развитие внешней речи: технической и блестящей. Софисты обучали мастерству вести диалоги: диалектические, формальные, логические и др. Они рассматривали логос абстрактно и формализовано, прежде всего как искусство речи. Даже распознавая в логосе «философскую речь», софисты не отождествляли ее с философами. Философы в Древней Греции были атопосами. У Платона космос возник (γίγνομαι, gígnomai)1 благодаря демиургу (δεδημιούργητα). Космос открывался психее в логосе и фронезисе (качества софии, использованные в практике)2. Поэтому Платон использовал термин «логос» не в смыслах «внешняя речь», как это делали софисты. Платон противопоставлял εἰκὼςμῦθος и εἰκὼςλόγος [20, 29b−d], тем самым утверждая логос как наивысший тип счета, в котором открывались строгая рациональность и умопостигаемость космоса [9]. Платон использовал логос для утверждения нового способа жизни в соответствии с умопостижением калос космоса и его подобий (εἰκών), созданных Теоном. Поэтому для Платона диалог в качестве упражнения был важнее получаемых результатов, а для Аристотеля обсуждение проблем имело бóльшую образовательную ценность, нежели их решение [1]. Платон и Аристотель воспринимали логос в смыслах диалога как искусства жить по наивысшему счету. Они рассматривали логос как возможность перехода, а точнее, самопреобразования к высшему порядку, в котором открывалась идея агатос.
Философская школа сформировалась и развивалась главным образом в Афинах. Так продолжалось вплоть до конца эпохи эллинизма. Образование основывалось на живом слове, авторитет и значимость которого подкреплял способ жизни схоларха. Сократ открывал людям глаза на их незнание словами и речью, наполненной иронией, сарказмом и притворством. Сократовский способ жизни придавал значимость и авторитет его словам. Как выразился Алкивиад, известный афинский политик и полководец, «это единственный человек, пред которым я испытываю то, что, по общему мнению, вовсе мне несвойственно, — стыдиться кого бы то ни было. Я только одного Сократа стыжусь»3.