Сегодняшняя среда международной безопасности становится все более сложной. Времена, когда для политиков, дипломатов и военных мир, кризис и конфликт представляли собой три отдельные фазы, когда конфликты велись в основном военными средствами и когда противники были хорошо известны, прошли. Угрозы стабильности и безопасности все чаще возникают в «серой зоне», где государственные и негосударственные субъекты скрытно используют гибридные тактики, такие как дезинформация или кибератаки, а определение источников многих угроз представляет очень непростую задачу [1].
Кибератаки, информационнопсихологическая война и ее важные части — когнитивная война (война за сознание населения) и дезинформационные кампании в социальных сетях создают альтернативные реальности, направленные на дестабилизацию государств и их коалиций без использования в этих целях силовых способов воздействия. Общее направление подобным способам воздействия придает стратегия гибридной войны, построенная на сочетании военных и невоенных инструментов и создающая неопределенности и трудно прогнозируемые риски. Такая особенность стратегии значительно затрудняет ситуационную осведомленность органов гражданского и военного управления и, следовательно, согласованное и быстрое принятие решений.
В этих условиях повышенное внимание уделяется вопросам совершенствования способности государств по сдерживанию гибридной агрессии. Главной целью является сохранить устойчивость государства или коалиции, что с начала 2000-х гг. было сердцевиной доктрины «сдерживание путем отрицания». Однако наращивание интенсивности угроз и вызовов современности ставит вопрос о применении «сдерживания путем наказания», направленного на изменение враждебного поведения за счет влияния на соотношение итоговых результатов и затрат ресурсов противником.
Мощный импульс пересмотру доктрин сдерживания придал выход России из безвременья 90-х, что подтолкнуло правящие круги США и НАТО к изобретению мифов о якобы возрождающейся «агрессивной» России, которую необходимо сдерживать и контролировать.