Современная дипломатия встречается с вызовами, связанными с формированием нового измерения мировой политики, в которой линии между войной и миром становятся все более размытыми. Существенное ослабление международно-правой системы, основанной на правилах, усугубляется своеобразной милитаризацией почти всего: экономики и торговли; политики и дипломатии, информационной и кибернетической сфер, космоса.
В результате происходит кардинальная смена парадигмы мировой политики, в ткань которой все более активно проникает война со своей логикой, с особой ментальностью, со своими принципами и приоритетами. Генеральный директор Российского совета по международным делам А. В. Кортунов утверждает: «Война со своей логикой, с особой ментальностью, со своими принципами и приоритетами начинает все более активно проникать в ткань мировой политики. Формула Клаузевица в наши дни могла бы звучать в зеркальном варианте: «политика есть продолжение войны иными средствами». И эта победа парадигмы войны над парадигмой политики, над парадигмой дипломатии не может не вызывать тревоги относительно того, куда идет современный мир»1 .
Подобная логика войны и мира порождает необходимость серьёзного переосмысливания целей и задач современной дипломатии, собственно её стратегии, направленной на предотвращение конфликтов. В основе своей стратегия дипломатии предусматривает переговоры и дипломатические отношения между субъектами мировой дипломатии, задачей которых является взаимная адаптация, выработка условий существования и позитивного взаимодействия на базе выявленных общих интересов и на основе утвердившихся и эволюционирующих норм международного права. Однако в начале XXI века в классическую стратегию дипломатии решительно вмешиваются новые факторы, способствующие появлению трудно разрешимых парадоксов и противоречий современного мира.
Во-первых, сохраняется общепризнанная способность ядерного оружия ограничивать в пределах разумного формулировку стратегических целей, искать новые средства их достижения.