Пандемия COVID-19 и последовавшее за ней изменение режима рабочего времени значительного количества работников, переведенных на так называемую удаленную занятость или удаленный режим работы, вскрыло весьма болезненный вопрос, связанный с защитой времени отдыха работника и неприкосновенности его частной жизни.
Появление такого режима работы было обязано рекомендации Минтруда России работникам и работодателям в связи с указом президента Российской Федерации от 25.03.2020 № 206 «Об объявлении в Российской Федерации нерабочих дней», а также дополнением к нему, в которых говорится о возможности перехода работников на удаленный режим работы, который может оформляться путем обмена электронными образцами документов при необходимости с последующим их оформлением в установленном порядке [1]. Удаленный режим работы в контексте рекомендаций предполагает работу на дому с широким использованием цифровых технологий и электронно-технических устройств — смартфонов, планшетов, компьютеров. Однако еще до использования этого режима в форс-мажорных условиях такая организация работы получила значительное распространение в мировой практике.
...Негативными результатами, связанными с дисбалансом между работой и личной жизнью, являются рост семейных конфликтов, стресса, связанного с работой, усталости, ухудшение состояния здоровья и рост психических расстройств...
Особенности, обусловленные таким режимом работы, стали предметом исследования МОТ и Европейского фонда по улучшению условий жизни и труда, выразившегося в докладе «Работа в любом месте в любое время и ее влияние на сферу труда». На примере 15 стран, в том числе государств — членов Евросоюза (Бельгии, Франции, Финляндии, Германии, Венгрии, Италии, Нидерландов, Испании, Швеции и Соединенного Королевства), а также Аргентины, Бразилии, Индии, Японии и Соединенных Штатов Америки, рассматривается влияние мобильной работы (работы при помощи смартфонов, планшетов, ноутбуков и персональных компьютеров (далее — работы в T/ICTM) с позиции выгодности для работников и работодателей [2].