Атомная энергетика постсоциалистических стран Центральной и Восточной Европы: влияние на энергетическую политику Евросоюза

ВВЕДЕНИЕ

Атомная энергетика бывших стран социалистического лагеря в период ее строительства была предметом подробного описания и рассмотрения в профильных журналах. В частности, журнал «Атомная энергия» содержит публикации о строительстве и функционировании атомных электростанций в различных странах Центральной, Восточной и Юго-Восточной Европы, написанные как советскими специалистами, так и учеными и профессионалами данных стран. Некоторые материалы научных конференций также содержат примечательные материалы о некоторых АЭС (отдельно можно указать, в частности, конференцию, посвященную 20-летию запуска АЭС «Козлодуй»), однако данные работы при всей их важности сосредоточены главном образом на технологических аспектах возведения и функционирования данных объектов. Поиск странами ЦВЕ и ЮВЕ новых механизмов встраивания атомной энергетики в постсоциалистические реалии Европы привлекали внимание отдельных исследователей. Можно обратиться к публикации Р. Аксельрод об обстоятельствах достройки АЭС «Темелин» в Чехии. Отдельные работы, выпущенные исследовательским центром HONEST (History of Nuclear Energy and Society), ставящим цель рассмотреть комплексное влияние атомной энергетики на отдельные общества и государства, также представляют важную информацию о реализации атомных проектов в некоторых странах ЦВЕ и ЮВЕ. Обзорные статьи, посвященные развитию атомной энергетики отдельных стран в постсоциалистический период, появлялись и в других изданиях. Политика ЕС по декарбонизации экономики и сейчас является популярным предметом научного анализа. Позиция стран региона относительно тех или других ее элементов также рассматривается в отдельных работах. Некоторые из них напрямую затрагивают и атомную проблематику. Тем не менее активная защита атомной энергетики в рамках Таксономии ЕС — относительно новый сюжет, который рассматривался прежде всего в аналитических материалах СМИ.

Задачей данной работы является описание процесса встраивания атомной энергетики стран ЦВЕ в постсоциалистические реалии региона и влияние наличия атомных мощностей в странах ЦВЕ и ЮВЕ для выработки общей формулы декарбонизации экономик Европейского союза.

АТОМНАЯ ЭНЕРГЕТИКА ПОСТСОЦИАЛИСТИЧЕСКИХ СТРАН. ВСТРАИВАНИЕ В НОВЫЕ РЕАЛИИ

На момент распада социалистической системы многие страны ЦВЕ обладали уже построенными крупными атомными мощностями либо строящимися атомными объектами, большинство из которых основывалось на советских технологических разработках.

Возможная альтернатива использованию советских технологий при строительстве АЭС странами — членами Совета экономической взаимопомощи (СЭВ) допускалась, но была скорее исключением. В частности, Чехословакия с помощью советских специалистов разработала собственный тип реактора на тяжелой воде KS-150, который был установлен в первом энергоблоке АЭС «Богунице» в 1972 г. [1]. Однако в дальнейшем страна перешла на советские реакторы ВВЭР, разместив, однако, их производство на заводах Skoda. Исключением оказалась также Румыния, стремившаяся дистанцироваться от СССР и сделавшая в 1978 г. для своего проекта АЭС «Чернавода» выбор в пользу тяжеловодных реакторов CANDU-600 канадского производства [27]. В данной статье мы не рассматриваем судьбу реализации атомной энергетики в странах, не входивших в СЭВ (речь прежде всего о странах бывшей Югославии), существовавших в несколько иных экономико-политических условиях и менее тесно связанных с Советским Союзом.

Встраивание АЭС бывшего социалистического лагеря в новые экономические и политические реалии после распада социалистической системы предполагало преодоление крайне обеспокоенного отношения мирового сообщества к реакторам советского типа после аварии на Чернобыльской АЭС. Однако страны региона постарались сохранить атомную энергетику как ценный экономический ресурс. В большинстве случаев проведенные оценки допустили продолжение работ на действующих АЭС после проведения технического переоснащения энергоблоков по новым требованиям безопасности. Такое решение оказалось возможным в том числе из-за заинтересованности ряда мировых производителей оборудования для АЭС, лишившихся после чернобыльской катастрофы многих перспектив развития своего бизнеса. В частности, американский производитель атомных реакторов Westinghouse проявил большой интерес к завершению строительства станции АЭС «Темелин» на территории и переоборудованию реакторов советского типа ВВЭР для снабжения американскими топливными элементами [5]. Определенные сложности для сохранения атомных мощностей постсоциалистических стран возникли на этапе их переговоров о вступлении в ЕС, когда вопрос о безопасности реакторов советского типа был подвергнут новой ревизии. В декабре 1999 г. на переговорах о членстве Болгарии в ЕС еврокомиссар по вопросам расширения Гюнтер Верхойген поставил вопрос о закрытии четырех реакторов АЭС «Козлодуй», вызвавших нарекания с точки зрения безопасности, условием вступления страны в объединение [35].

Словакии, ставшей самостоятельным государством в 1993 г., также пришлось принимать решение об отключении первой очереди АЭС «Богунице». Отключение двух энергоблоков первой очереди было одним из условий вступления страны в ЕС [29].

При этом на протяжении 1990-х гг. в стране достраивалась АЭС Моховце, сооружение которой началось еще в социалистический период. Два реактора ВВЭР, произведенных на заводах Skoda, были введены в строй в 1998 и 1999 гг. Сам проект энергоблоков подвергся модернизации, которая осуществлялась с привлечением крупных европейских компаний Siemens и Electricité de France (EDF). Таким, образом, в Словакии, как и в Чехии, дальнейшее развитие атомных проектов стало возможным за счет привлечения заинтересованных западных игроков отрасли [25].

Румыния в постсоциалистический период сумела частично завершить проект АЭС «Чернавода». Участвовавшие в строительстве западные компании были заинтересованы в продолжении работы. Для завершения строительства канадский производитель реакторов AECL создал консорциум с итальянским энергетическим машиностроительным предприятием Ansaldo Energia (коцерн Ansaldo был одним из подрядчиков в контракте на строительство АЭС, подписанном еще в социалистический период). 30 июня 1997 г. консорциум передал управление запущенным энергоблоком румынскому персоналу [31]. В 2007 г. канадско-итальянский консорциум ввел в строй еще один реактор АЭС «Чернавода» [4].

РОССИЙСКИЙ ФАКТОР В АТОМНЫХ ПРОЕКТАХ СТРАН ЦВЕ

Стремление России реализовывать новые атомные проекты на относительно «привычном» для себя региональном рынке можно считать одним из факторов, повлиявших на развитие атомной энергетики в регионе. Политизация активного участия России в европейских атомных проектах привела к приостановке некоторых планов расширения атомных мощностей в странах региона. Одним из примеров можно считать обстоятельства принятия решений по планируемой достройке АЭС «Белене» в Болгарии, заложенной и частично возведенной еще в социалистический период. После нескольких неудачных попыток Болгарии привлечь западные инвестиции на достройку станции правительство социалистов решило привлечь деньги из России. В 2009 г. Россия согласилась предоставить заем в 3,9 млрд евро под гарантии болгарского правительства на цели строительства.

Это дало критикам повод говорить о Болгарии как российском троянском коне в Евросоюзе [18].

Правительство, сформированное по итогом выборов 2010 г. с ведущей ролью правоцентристской партии ГЕРБ во главе с Бойко Борисовым после долгих рассмотрений вопроса и споров о цене проекта и аудита, проведенного банком HSBC принял постановление остановить строительство АЭС в 2012 г. [18] [33].

При этом Бойко Борисов говорил, что власти дадут согласие на достройку «Белене» лишь в случае привлечения инвестиций из стран ЕС [18]. При этом достаточно твердая защита проекта со стороны социалистической партии (которая в 2013 г. неудачно инициировала референдум о судьбе АЭС) [33], а также присоединение к поддержке станции крайне правой партии «Атака», находящейся на противоположном от социалистов фланге, но занимающей радикально-евроскептическую и пророссийскую позицию, также показывает особые политические аспекты данного вопроса [6].

В отличие от Болгарии, в Венгрии проект строительства АЭС с привлечением российских технологий и инвестиций был одобрен и вошел в рабочую стадию. В январе 2014 г., во время визита в Москву, премьер-министр Венгрии Виктор Орбан подписал соглашение о строительстве силами Росатома двух дополнительных энергоблоков АЭС «Пакш» [3].

Россия выразила согласие предоставить значительное финансирование для проекта, выделив Венгрии заем в размере 10 млрд долл.

В рамках данного проекта, получившего название «Пакш-2», в Венгрии должны быть введены в строй реакторы российского производства, относящиеся к семейству ВВЭР, мощностью 1200 мегаватт каждый.

Левые и либеральные партии, находящиеся в оппозиции к Виктору Орбану, выступали против реализации проекта на нынешних условиях [2].

В Словакии при этом с 2008 г. Атомстройэкспорт выступает одним из подрядчиков по строительству двух энергоблоков на АЭС «Моховце». Однако проект финансируется на средства концерна Enel [23].

Фактор России и российского влияния в ЕС, реализуемого через атомные проекты, беспокоит часть политических сил в странах региона, особенно если речь идет о предоставлении российских займов. Игнорировать их могли позволить себе только устойчивые евроскептические правительства, достаточно ограничившие оппозицию в своих возможностях, подобных режиму Виктора Орбана в Венгрии.

АТОМНАЯ ЭНЕРГЕТИКА СТРАН РЕГИОНА И КЛИМАТИЧЕСКАЯ ПОЛИТИКА ЕС

Уже после вступления бывших социалистических стран ЦВЕ и ЮВЕ в Европейский союз атомная энергетика оказалась в фокусе другого важного тренда в политике Евросоюза — стремления снизить углеродный след, вырабатываемый экономиками стран-членов, и последовательного повышения соответствующих обязательств. В этих условиях страны «новой» Европы проявили общность интересов в сохранении и развитии собственной атомной энергетики.

Особое положение атомной энергетики, объективно являющейся безуглеродным источником энергии, однако вызывающей сильную обеспокоенность общественного мнения, рано или поздно должно было сделать ее предметом дискуссий о способах декарбонизации экономики ЕС.

Следует отметить, что принимаемые на уровне Европейского союза меры по снижению выбросов парниковых газов и развитию безуглеродных источников энергии не затрагивали напрямую атомную энергетику. В частности, директива 2001/77/EC, принятая осенью 2001 г., которая впервые ставила определенные цели по развитию возобновляемых источников энергии (их доля в потребляемом в ЕС электричестве должна была составить 12 % к 2010 г.) [10], никак не могла затронуть атомную промышленность, так как смысл директивы заключался в поддержке относительно новых безуглеродных технологий, основанных на возобновляемых источниках энергии, которые нуждались в поддержке из-за сравнительно высокой цены вырабатываемого тока. Все это ни формально (атомная энергетика не относится к ВИЭ, так как использует ископаемый уран), ни фактически (к 2001 г. атомная энергетика была «зрелой» технологией, не нуждавшейся в специальных мерах поддержки и вырабатывавшей дешевую электроэнергию) не относилось к атомному сектору. Это же относится и к новой Директиве ЕС о развитии ВИЭ, принятой весной 2009 г. и предусматривавшей увеличение доли ВИЭ в потребляемом электричестве до 20 % к 2020 г. [11].

Следует отметить, что выработка общей энергетической политики была включена в сферу компетенций Европейского союза только после вступления в силу Лиссабонского договора 1 декабря 2009 г. Тем не менее статья 194 договора специально оговаривает неприкосновенность права стран-членов на определение собственного энергетического микса.

Так или иначе фактор атомной энергетики оказался достаточно важным при определении новых этапов энергетической политики ЕС и выдвижении амбициозных планов декарбонизации, рассчитанных на период после 2020 г. Предполагающееся данными планами значительное снижение эмиссии парниковых газов требует глубокой перестройки всей экономики ЕС, что, в свою очередь, заставило ряд стран — членов ЕС выступить в защиту атомного сектора своих стран и определить место атомной энергетики в будущей энергетической системе ЕС. Позиция стран Центральной и Восточной Европы оказалась здесь достаточно важной. Cтраны региона, чей уровень ВВП в целом ниже, чем в среднем по ЕС, меньше мотивированы декарбонизировать свою экономику лишь за счет приоритетного развития ВИЭ (не имея для этого ни достаточных ресурсов, ни уверенной поддержки общественного мнения, как в ряде стан Западной Европы). И наличие крупных атомных мощностей и планов по их развитию оказывается тем ресурсом, который страны хотят сохранить в условиях энергетической трансформации.

Планы энергетической политики и декарбонизации ЕС на период после 2020 г. только начали обсуждаться после подготовки Европейской комиссией так называемой GreenPaperc проектом новой климатической и энергетической политики на период до 2030 г. Он был представлен на рассмотрение стран-членов в марте 2013 г. и предусматривал сокращение эмиссии до 40 % от уровня 1990 г. к 2030 г. и до 80–95 % к 2050 г. [17].

Уже на первых этапах обсуждения часть стран — членов ЕС выступала за технологически нейтральный подход к вопросу снижения эмиссии парниковых газов (что при поставленных амбициозных целях требовал больших усилий от каждой из стран). В этом случае атомная энергетика (а также переход с угольной генерации на газовую) также могла считаться одним из способов перехода к низкоэмиссионной экономике. Такую позицию занимали, в частности, Великобритания и Польша. В дальнейшем ее поддержали страны Центральной Европы, в частности Польша, Чехия и Словакия [15].

Особое значение эта позиция приобрела при обсуждении выдвинутого в ноябре 2018 г. Еврокомиссией стратегического видения по достижению экономиками объединения климатической нейтральности к 2050 г. [8].

Данные планы, предполагавшие приоритетное развитие безуглеродных источников энергии, оказались заблокированы на заседании Европейского совета в июне 2019 г. [34].

Отмена данной блокировки оказалась возможной, когда выступившие против новых целей Чехия и Венгрия присоединились к ним на саммите Европейского совета в декабре 2019 г. При этом премьер Чехии Андрей Бабиш открыто говорил накануне саммита, что главное условие поддержки его страной новой цели — включение атомной энергетики в качестве одного из инструментов достижения климатической нейтральности [9].

В итоговом решении декабрьского саммита 2019 г. о принятии целей климатической нейтральности было упомянуто, что «Часть стран указали, что используют атомную энергию в своем энергетическом миксе». Можно предполагать, что Венгрию, также заинтересованную в увеличении своих атомных мощностей, устроили данные условия [13]. Общие средства достижения новых стратегических целей ЕС, предполагающих глубокую декарбонизацию национальных экономик (включая финансовые), были оформлены в виде набора инициатив, получивших название Европейского зеленого курса («Зеленой сделки»), который был представлен Еврокомиссией 11 декабря 2019 г. План Еврокомиссии предполагает выделение в ближайшие десятилетия до 1 трлн евро устойчивых инвестиций [14].

Борьба за эти инвестиции обострила споры о судьбе атомной энергетики, технически не производящей эмиссии парниковых газов, однако вызывающей возражения у политики и общественности ряда стран с точки зрения ее безопасности.

В частности, Германия последовательно выступает против использования атомной энергетики в планах декарбонизации. С 2011 г. в стране действует план, предполагающей закрытие всех атомных электростанций к концу 2022 г. Свои планы ускоренного отказа от использования атомной энергии реализуются в Бельгии.

Разделение по вопросу развития атомной энергии в ЕС более сложное, чем просто по линии «Старая — Новая Европа» Поскольку одной из заинтересованных сторон оказывается Франция, более 70 % генерируемого электричества в которой в 2020 г. приходилось на атом [32]. При этом Франция обладает собственной атомной промышленностью, заинтересованной в новых проектах. Поэтому желание стран «восточного фланга» ЕС развивать атомную энергетику совпадает с французскими интересами.

Достаточно примечательным фактом объединения Франции и стран ЦВЕ и ЮВЕ в поддержку атомной энергетики можно считать открытое письмо, подписанное представителями правительств Франции, Финляндии, Польши, Чехии, Венгрии, Словакии, Болгарии, Румынии, Словении и Хорватии и опубликованное в ряде европейских изданий 10 октября 2021 г. в защиту атомной энергетики [22].

Хотя в открытом письме делался упор, прежде всего, на роли АЭС как поставщика дешевой энергии (письмо было написано во время роста цен на электричество и тепло в странах ЕС в связи с подорожанием газа), тем не менее подписанты письма прежде всего стремились повлиять на обсуждаемый в этот момент вопрос Таксономии ЕС, то есть точного определения, какие именно виды производственной деятельности будут считаться устойчивыми и, соответственно, инвестиции в какие направления будут соответствовать стандарту устойчивых инвестиций в рамках «Зеленого курса» («Зеленой сделки»). Подготовка подобного перечня велась с тех пор, как Регламент о таксономии был одобрен Европарламентом 18 июня 2020 г. [30].

Межрегиональные объединения Центральной Европы также играли свою роль в кампании за включение атомной энергетики в таксономию ЕС. 18 ноября 2021 г. члены правительств стран Вышеградской группы, ответственных за экономику и климатическую политику, приняли совместное заявление от имени объединения в поддержку включения атомной энергетики в Таксономию ЕС и признания ее роли для достижения климатической нейтральности ЕС к 2050 г. [19].

Таким образом, страны Вышеграда в очередной раз показали, что разная позиция по вопросу допустимости «российского влияния», в том числе в атомной сфере, не мешает им отстаивать общую принципиальную позицию в поддержку атомной энергетики внутри ЕС.

Следует отметить, что одно из государств Вышеградской группы — Польша — по-прежнему не обладает собственной атомной электростанцией, однако определилась с планами ее развития. Во всяком случае в конце 2021 г. было объявлено о том, что новая станция должна быть построена вблизи деревни Хочево на Балтийском побережье в Поморском воеводстве [12].

Немецкая газета Die Wielt в конце октября 2021 г. рассматривала заинтересованность Парижа в польском атомном контракте как фактор для создания оси «Франция — Польша», которая окажет сильное влияние на будущее направление декарбонизации экономик Европейского союза. Германия выступает за исключение атомной энергетики из инструментов декарбонизации и имеет достаточно веса в ЕС, чтобы добиться принятия своей позиции. Блокирование же Франции и Польши серьезно ослабляет ее возможности [24].

Таким образом, позиция стран ЦВЕ и ЮВЕ оказалась достаточно твердой и последовательной для того, чтобы атомную энергетику оказалась невозможно игнорировать при разработке Таксономии ЕС. 2 февраля Европейская комиссия одобрила дополнительный делегированный акт, который разрешил считать устойчивыми инвестициями финансирование строительства новых атомных электростанций по наилучшим доступным технологиям до 2045 года и продление жизненного цикла существующих электростанций до 2040 г. [21].

Для ряда наблюдателей в Европе нынешняя конфигурация Таксономии ЕС, в которую действительно оказалась включена и атомная и газовая энергетика, выглядит как определенная сделка между Германией и Францией, привлекшей на свою сторону коалицию стран ЦВЕ и ЮВЕ [28].

Отдельный вопрос связан с влиянием на атомные планы стран ЦВЕ и ЕС в целом острого кризиса в отношениях России и ЕС после 24 февраля. Следует обратить внимание, что Венгрия заявила о продолжении атомного проекта «Пакш-2», реализуемого совместно с Россией [36]. При этом общие взгляды стран — членов ЕС относительно роли атома в их энергетических планах, несмотря на дискуссии после начала боевых действий на Украине, не потерпели существенных изменений. Главный пример в данном случае — Германия, власти которой не собираются пересматривать планы отказа от атома, несмотря на возможный энергетический кризис, в том числе из-за нехватки доступного сырья и отсутствия интереса у бизнеса [7].

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Можно сказать, что само наличие на территории бывших социалистических стран крупных АЭС, игравших важную роль в энергетической системе страны, а также явно выражаемое властями данных стран нежелание лишаться данного важного энергетического актива ради соответствия тем или иным общим установкам в рамках политики ЕС, оказалось важным фактором для выработки общеевропейской энергетической политики. И хотя на этапе выполнения условий вступления в Европейский союз часть стран была вынуждена отключить часть ядерных мощностей, признанных небезопасными регуляционными органами Евросоюза, тем не менее в дальнейшем страны ЦВЕ и ЮВЕ старались защитить сохранившиеся мощности АЭС и найти возможности для их увеличения. Когда ЕС начал ставить все более жесткие цели по декарбонизации экономики, страны ЦВЕ и ЮВЕ проявили общие интересы в защите атомной энергетики как одного из инструментов декарбонизации — эта позиция проявлялась как в линии, проводимой межрегиональными объединениями (такими как Вышеградская группа), так и на переговорных площадках руководящих политических органов Европейского союза, а также с использованием других возможностей (например, открытых писем в европейских изданиях). Защита собственной атомной энергетики объяснялась во многом расчетом на более дешевую стоимость данного вида безуглеродной энергии по сравнению с ВИЭ, поскольку для относительно небогатых стран региона возможная стоимость тепла и электричества оказывалась весьма важным политическим и экономическим вопросом. При этом наличие планов развития атомной энергетики в этих странах само по себе становилось важным фактором, позволявшим привлечь заинтересованных партнеров, обладающих соответствующими технологиями как среди влиятельных стран — членов ЕС, так и из-за пределов объединения. Прежде всего речь идет о компаниях из Франции, США и России, имеющих прямую или косвенную поддержку своих государств. Можно видеть, что страны региона не продемонстрировали единства выбора партнеров для своих атомных проектов. Тем не менее до 2022 г. выбор российских партнеров обычно вызывал достаточно настороженную реакцию внутри ЕС, особенно если речь шла о финансировании проекта за счет российских кредитов. Пока на такую схему решилась лишь Венгрия, власти которой по многим причинам пользуются неоднозначной репутацией в ЕС. Со своей стороны Польша, только приступающая к реализации своего атомного проекта, достаточно умело старается заинтересовать своими планами одновременно и Францию, и США и использовать это в своих интересах. Франция как одна из крупнейших экономик ЕС, обладающая мощной атомной энергетикой и атомной промышленностью, также играла важную роль как влиятельный союзник стран ЦВЕ и ЮВЕ в их стремлении закрепить роль атомной энергетики при реализации масштабных планов ЕС по декарбонизации экономики объединения, в том числе в рамках Европейского зеленого курса (Европейской зеленой сделки). В целом можно сказать, что заложенный в социалистический период фундамент атомной энергетики стран ЦВЕ и ЮВЕ из-за особенностей экономического положения этих стран внутри ЕС и отсутствия в большинстве из них заметного общественного и политического движения против гражданской атомной энергии превратил эту группу стран в отдельный центр защиты данного направления промышленности в ЕС, а также позволил привлечь внимание к региону атомные промышленные компании из разных стран мира.