Статья поступила 11.10.2024.
Исходная предпосылка аксиологии заключается в том, что ценность есть проекция социально ориентированной субъективности человека в исторический процесс. Иными словами, ценность есть способ организации деятельности человека, связанный с социально приемлемыми моделями оценки мира и целями его преобразования. Такая модель всегда локализована в пространстве и времени, поскольку она выражает конкретный смысл человеческого творчества, уникальности и свободы, проистекающий из природы рационально обоснованного выбора того или иного поступка. Субъективность человека в ее социальном плане не равна видовому опыту животного или конкретного индивида, ее жизненный цикл продолжается меньше первого и больше второго, но он всегда имеет начало и конец. В этой связи можно утверждать, что никакие ценности отдельно взятого индивида, как правило, не влияют на исторический процесс, а также что никаких общечеловеческих ценностей никогда не существовало и они вряд ли возможны в будущем, что всякая традиция имеет начало и конец, а также изменяется. Описание исторического процесса в целом должно учитывать этот фактор. Однако его недостаточно для построения концептуального единства хроноструктуры истории культуры. Необходимо, кроме ценностной идентичности, учитывать интеграционные тенденции, взаимовлияние культур друг на друга.
Известный спор о преимуществах цивилизационного и формационного подходов связан именно с этой коллизией. Совершенно очевидно, что цивилизации и культуры существуют, что они обладают уникальными ценностными моделями, посредством которых воспроизводятся и развиваются. Однако не менее очевидно и то, что в ходе этой эволюции осуществляются многочисленные диффузии, иногда не ограничивающиеся простыми заимствованиями, а переходящие в глубокие изменения и сближения ценностных моделей самых разных культур и цивилизаций. В рамках цивилизационного подхода радикальной версией оказывается концепция замкнутого локально-исторического типа, который никак не связан с другими типами и обладает в лучшем случае только структурной (циклической) аналогией с ними, включающей, например, периоды становления, такие как рождение, расцвет и гибель. Такого рода структура свидетельствует о смешении исторического и органического и совершенно не соответствует реальности, в которой расцвет может оказаться гибелью, а может и не наступить вовсе, а гибель может длиться намного больше рождения и расцвета, так что бывает сложно сказать, произошла она или нет. Как определить, погибла ли, скажем, греческая культура или персидская или она продолжает существовать и сегодня, когда был их расцвет и рождение, можно ли считать древний и современный Египет хоть как-то связанными друг с другом культурами и т.д. Нет никаких точных критериев для построения жесткой модели жизненного цикла культуры по аналогии с жизненным циклом животного или растения.