Зависть – это чувство раздражения и досады, неприязни и враждебности, вызванное благополучием, успехом и превосходством другого человека. Завистник видит объект своей зависти победителем, а себя проигравшим, и в этот момент никакие разумные доводы на него не действуют, его охватывают негативные эмоции.
Зависть плохое чувство, она способна превратить чужой успех в чувство собственной неполноценности, чужую радость в собственное недовольство и досаду. Зависть заставляет человека испытывать целый букет негативных эмоций – обиду, недоброжелательность, злобу, агрессию. Правда, бывает и «белая» зависть, когда все-таки преобладает чувство радости за чужие успехи, хотя некоторые считают, что это и не зависть вовсе, а искреннее восхищение.
Библия тоже не подразделяет зависть на «белую» и «черную», причисляя ее к смертным грехам. «Не желай дома ближнего твоего, не желай жены ближнего твоего, ни раба его, ни рабыни его, ни вола его, ни осла его, ничего, что у ближнего твоего» (Библия, Ветхий Завет, «Исход» 20:17). Если обратиться к другим священным писаниям, например к «Десяти заповедям» Моисея и к посланию апостола Павла к Галатам, можно понять, что зависть заключается в желании человека обладать тем, что ему не принадлежит. Это могут быть как материальные блага, так и нематериальные ценности (красота, сила, власть, успех, добродетель и т.д.). По мнению церковных служителей, в соответствии со своими замыслами Бог дает каждому человеку то, что ему нужно. Желание же иметь то, чем ты обделен, то, что есть у другого человека, противоречит замыслам и планам Всевышнего.
Но, с другой стороны, быть может все-таки не стоит так категорично и однобоко смотреть на это проявление человеческих чувств, ведь развитие человечества во многом обязано именно зависти. Зависть людей к птицам подвигла к созданию летательных аппаратов, а, быть может, именно зависть к подводным обитателям морских глубин послужила толчком к разработке акваланга. В науке, искусстве, спорте человеческая зависть всегда была стимулом к прогрессу, и, возможно, что без нее мы так и остались бы племенем волосатых приматов.