— Виталий Юрьевич, ФТС подготовлен проект Стратегии развития таможенной службы Российской Федерации до 2030 г. Как Вы оцениваете этот проект?
— Проект Стратегии развития таможенной службы Российской Федерации до 2030 г., который был представлен на совместном заседании Общественного совета и Экспертно-консультативного совета по реализации таможенной политики, состоявшемся в ФТС 3 июля, — безусловно, значительный шаг вперед. А выступление руководителя Федеральной таможенной службы В. И. Булавина в ходе этого заседания1 — даже не шаг, а прыжок вперед по сравнению с самим проектом. Если Стратегия-2030 будет именно такой, я готов подписаться под ней обеими руками. Однако финального варианта пока нет, и что получится в итоге, мы не знаем. Что же касается того проекта, с которым были ознакомлены эксперты, к его содержанию остаются замечания. Первое из них заключается в том, что проект методологически ограничивается теми вопросами, которые решаются на ближайшем отрезке времени. Конечно, автоматизация регистрации деклараций и выпуска товаров — важные вещи, но если речь идет о Стратегии развития ФТС до 2030 г., в этом документе мне хотелось бы видеть, например, автоматизацию процессов в отношении не только безрисковых товарных партий, но и принятия решения при срабатывании системы управления рисками. Приведу пример по аналогии из транспортной сферы: если в Москве уже со следующего года появятся безводительские автомобили, логично предположить, что через 10 лет будут внедрены технологии искусственного интеллекта и в таможенном администрировании: чтобы в случае срабатывания СУР не таможенник, а машина решала, требуется ли проведение дополнительного контроля и в каком формате.
Второй вопрос, о котором давно и постоянно говорит бизнес, касается момента, когда происходит расчет и уплата таможенных платежей. Мы на различных площадках пытаемся добиться точечного исправления каких-то отдельных недостатков, связанных с этой проблематикой. Например, по нашему мнению, требует изменения практика доначисления НДС при проверках на этапе постконтроля: в подобных случаях таможенники должны только рассчитать сумму и передать информацию налоговикам, которые отработают этот вопрос в соответствии с налоговым режимом, чтобы компании не пришлось второй раз платить НДС, а потом ждать его возмещения, и т. д. Но если мы исходим из того, что государство доверяет бизнесу, а бизнес — государству, на мой взгляд, нет необходимости требовать расчета и уплаты таможенных платежей на этапе декларирования, поскольку способы технологического контроля позволяют это делать после выпуска товаров. И аргументы о том, что практика взимания таможенных платежей в момент пересечения товаром границы подкреплена правом ЕАЭС и рекомендациями Всемирной таможенной организации, на мой взгляд, несостоятельны: ничто не мешает России выступить в этом вопросе пионером и создать более удобные условия для бизнеса. Если мы хотим, чтобы торговля развивалась, государство богатело, надо сделать процесс пересечения границы практически незаметным. Если же участник ВЭД проявит недобросовестность, в следующий раз заставляйте его платить таможенные платежи до выпуска товаров, а недоплаченные платежи взыскивайте существующими способами: возможности контроля и отслеживания у государства множатся каждый день. К сожалению, в проекте Стратегии-2030 нет ни слова, что в этом отношении будут какие-то изменения, и позиция ФТС прежняя — уплата таможенных платежей как была, так и будет на этапе декларирования. Возвращаясь к вопросу безопасности движения, отмечу: в том, чтобы заставить нарушителя уплатить штраф немедленно, тоже можно найти логику, однако теперь выяснилось, что гораздо эффективнее не держать большое количество сотрудников ГИБДД, а разместить везде видеокамеры — в результате доходы бюджета значительно выросли и, главное, исчезли проблемы, связанные с коррупцией, недовольством водителей и т. д. Да, наверное, действительно есть люди, которые сознательно нарушают правила движения, но у меня создалось ощущение, что безопасность на дорогах возросла в разы. Полагаю, подобные решения следует применить и в таможенной сфере, ведь суть не в моменте наказания, а в том, что оно должно быть неотвратимо. Думаю, для государства не принципиально, заплатит ли импортер сразу по пересечении границы или позже. Если крупная компания перевозит товары одновременно через многие пункты пропуска, почему она не может уплатить таможенные платежи, например, через месяц сразу по всем поставкам? Я не вижу здесь опасности уклонения от уплаты. Понятно, что контролирующие органы, в том числе ФТС, привыкли ссылаться на многочисленные случаи недобросовестности бизнеса, но, если участник ВЭД начинает вести себя недобросовестно, очень сомнительно, что он это делает без участия со стороны сотрудника таможни — одно порождает другое. Мне кажется, сейчас наиболее распространены такие схемы, при которых остаются в выгоде и таможенники, и участники ВЭД, и таможенные представители. Единственное, кто терпит ущерб, — это государство. А при уплате платежей после выпуска подобных схем не должно быть, сами участники ВЭД в них не будут заинтересованы. Скорость получения товара не будет зависеть от «умения договариваться» с таможней. Документарный и прочие виды контроля при нынешних технологиях позволяют четко отследить как движение товара, так и перемещение денежных средств. В таких условиях очень сложно обмануть. Но почему-то никто не принимает в расчет, что наше предложение принесет пользу как раз государству.