Как показал известный российский философ В.М. Межуев, «то, что является благом для рынка, для культуры смертельная угроза» [5, c. 23]. Это в полной мере относится и к системе высшего образования, являющейся важнейшей сферой культуры. Распространенное сегодня целеполагание, согласно которому высшее образование в нашей стране должно соответствовать в первую очередь требованиям, предъявляемым к нему глобальной экономикой, и только затем — традициям и установкам национальных систем образования, в условиях кризисного состояния отечественной высшей школы порождает у всех заинтересованных лиц чувство тревоги, а предпринимаемая государством реформа — настроение неудовлетворенности.
Когда-то Я.А. Коменским задача, стоящая перед университетом, была сформулирована так: формирование «человека знающего». С тех пор понимание того, что должен знать человек, получивший высшее образование, сильно изменилось. Из того, что он должен «знать», практически исчезли идеи, носящие гуманистический и гуманитарный характер. Высшее образование стало рассматриваться преимущественно через призму профессиональной утилитарности. Возложенная на университет задача обучения, предполагавшая широкую интеллектуальную подготовку, научные исследования и развитие знаний как условий для достижения главной цели — воспитания «совершенного человека» (В. Гумбольдт) или «цельного, безупречного человека» (К. Ясперс), серьезно трансформировалась. Постепенно она сузилась и практически свелась к формированию функционера-профессионала, о чем свидетельствует тот факт, что в соответствии с духом Болонской декларации воспитание теперь уже не входит в систему высшей школы, его сфера — семья, общая школа, институты массовой культуры и т.п.
Технизация и глобализация привели к трансформации понимания не только образования как обучения, но и собственно воспитания, которое все чаще начинает трактоваться в направлении, придающем ему явное сходство с производством. На эту опасность указывал К. Ясперс в своей книге «Идея университета». По мнению К. Ясперса, «идея» университета как таковая «определяет смысл высшей школы». Это должна быть философски обоснованная идея, которой должны проникнуться ее смотрители — студенты и профессора, проверяющие, соответствует ли учреждение своему идеалу, удовлетворяет ли оно целям, для которых создавалось [10, c. 139].